- В конце третьего карьера, там еще валун здоровенный такой. Ну, "чертова карьера".
- А знаете, - Генрих Витольдович взял себя двумя пальцами за подбородок, слегка прищурившись при этом, - я ведь здесь довольно давно, уже лет сорок почитай. Так вот. Когда-то поговаривали, что в окрестностях города было какое-то нехорошее место, потом там карьер выкопали, и карьер третий "плохой", как раз потому, что он с тем местом граничит, что-ли... Вы не слышали такого?
- Нет, - пожал недоуменно я плечами, - ничего такого вроде не было.
- Ну да,- покивал он седоватой головой, это и тогда говорилось, как что-то несущественное, дескать, было что-то, а потом и вовсе перестали упоминать. Надо бы эту штучку в краеведческий музей снести, заодно и про местные легенды там же можно спросить - закончил он, вернув мне острый осколок.
Насобирав грибов, я и Витольдович погрузились в скромный "Фиат-Браво", пришедший на смену честно отслужившей, но нынешней весной окончательно испустившей дух "копейке" Осколок я положил уже в другой карман, чтобы он не провалился, как в прошлый раз.
На следующий день я зашел в наш скромный музей, толкнув при входе обшарпанной дверью связку китайских колокольчиков. Директор музея, сестра моего бывшего одноклассника, Мишки Рыкова, сидела в маленьком кабинете, и увлеченно рассматривала в лупу какую-то, неправильной формы темную пластинку, как мне показалось, из фольги. Я деликатно покашлял.
- О, Дима! Привет, заходи, - оторвалась она, наконец, от своего занятия.
- Что смотришь? - поинтересовался я.
- А, так, остатки клада, - грустно усмехнулась она. - На огороде один трудяга выкопал, да по простоте душевной в милицию отнес. Правда, приняли все по описи, в сейф на хранение положили. До лучших времен. А оперативник, у которого ключи от сейфа были, взял, да и запил. Ну, и начал монетки из клада втихаря в городе толкать. Сначала по одной, а как разохотился - так и больше...
Пока спохватились - считай, всё спустил.
- А что, ценные монеты были?
- Да нет, обыкновенные московские копейки, таких, в общем-то - полно. Ценность была клада, как такового. Представляешь - целый клад можно было бы в экспозиции выставить, - она мечтательно зажмурилась, - в разбитом таком горшке.... А теперь что - три монеты выставлять, а про остальные написать: "пропиты ментом"? Ладно, что у тебя?
Я осторожно достал осколок, упакованный в слой ваты из спичечного коробка.
- Ну конечно, кремневый отщеп, - безапелляционно подтвердила Дина гипотезу Витольдовича. - У нас таких несколько. - Она повела меня в музейный зал, где на одной из витрин, под стеклом, лежали очень похожие на мой желто- серые осколки.