С чувством, похожим на облегчение, бабушка сказала:
– Видишь? Иногда мы выживаем в любом случае.
Пожилая женщина осторожно положила яйцо на место, где они его нашли, и засыпала отверстие песком, переложила свою добычу в ведерко Джиллиан, пошла в дюны за сухим песком и рассыпала его поверх гнезда вместе с сухими камышами.
Она подмигнула Джиллиан:
– А иногда мы полагаемся на доброту других, помогающих нам вернуться в свое гнездо.
Бабушка потянула внучку за руку, заставив подняться. Джиллиан почувствовала на своих пальцах успокаивающее прикосновение золотого венчального кольца. Девочка начала собирать своих моллюсков, чтобы снова положить их в ведерко.
На них пала высокая тень, и обе они подняли глаза.
Это был Мейсон Вебер, старший сын начальника полиции. Ему было всего девять лет, но ростом он был уже выше бабушки.
– Вы тут не с черепашьими гнездами возитесь? Природу надо оставлять в покое.
Бабушка Парриш снова надвинула поля шляпы и бросила на мальчика презрительный взгляд.
– Ты же знаешь, Мейсон, мы только откапываем моллюсков. Надеюсь, в этом нет ничего дурного?
Он снял бейсболку и вытер рукой пот со лба.
– Нет, мэм.
Он взглянул на Джиллиан:
– Приехали твои родители. Я думаю, они ждут тебя, чтобы вернуться в Атланту.
Она вцепилась в руку бабушки, но и бровью не повела.
– У меня нет родителей. Я сирота.
Бабушка Парриш сжала ее руку.
– Спасибо, Мейсон. Мы уже и так собирались уходить.
Бабушка потянула внучку за руку. Джиллиан смотрела на свои голые ноги и на песок, приставший к рукам и коленям. Она знала, что отец унизительно заставит ее раздеться догола во дворе и принять душ, прежде чем ей позволят сесть в машину.
Подойдя к дюнам, Джиллиан обернулась и увидела набежавшую волну, смывающую их следы, как будто их никогда и не было.
У Джиллиан свело ногу, и она проснулась. При взгляде на незнакомый потолок сердце у нее бурно забилось. Она по-прежнему ощущала бабушкин запах талька и мыла и острое чувство утраты. Женщина вытерла слезы, которые могла проливать только во сне, и села в постели.
Стук в парадную дверь заставил ее вздрогнуть. По привычке большим пальцем правой руки она провела по пальцу, на котором она носила кольцо, и обнаружила на бабушкином золотом кольце маленькую вмятинку. С еще затуманенными глазами Джиллиан кое-как поднялась с постели и накинула свитер на ночную рубашку. Ее купальный халат все еще лежал где-то в чемодане. Она поскользнулась на коврике у кровати и чудом удержалась от падения, ухватившись за ручку двери.
Ее седалищный нерв из-за беременности болел, сильнее всегда по утрам, и женщина негромко выругалась, вспомнив, что по глупости оставила в машине мягкую теплую подстилку под ноги.