— У меня бывали такие минуты, когда хотелось вытаскивать зрителей одного за другим на ринг и нокаутировать по очереди.
— Значит, вы разделяете мнение тех мам и пап, которые вообще запретили бы этот вид спорта, будь их воля?
— Этого я не говорил. Если они хотят, чтобы вечером нельзя было выйти на улицу, чтобы хулиганы приставали к девушкам, а хилые кавалеры в страхе ретировались, — пускай запретят бокс.
— То, что вы говорите, противоречиво. Какие же цели вы преследовали, надевая перчатки?
— Я хотел, чтобы меня научили драться по-настоящему.
— Вы любите драться?
— Это моя страсть.
— Нет, я серьезно спрашиваю.
— Если ко мне, или к моей жене, или к кому угодно привязался пьяный дурак, то что я должен делать? Звать милицию, спасаться бегством, проводить на месте идейно-воспитательную работу? В газетах пишут, что все блатные — трусы. Да ничего подобного. Сказка для хилых мальчиков в очках. Вот и надо быть уверенным, что можешь послать пьяного хама на пол с любой позиции.
— Конечно, вы правы, милиционер не всегда оказывается рядом.
— Вот я и говорю. А мы-то, мужики, на что?
— То есть вы занимались боксом для того, чтобы овладеть навыками?
— В общем, да.
— И не жалеете о том, что бросили ринг?
— Я же сказал, что зимой начну тренировать ребят.
— Да, но вы уже не станете чемпионом.
— Я к этому не стремился. Мне не очень-то нравится бокс. На ринге ты иногда ненавидишь того, с кем работаешь, и зрителей тоже, и судью. А я не хочу никого ненавидеть без причины.
— Кстати, о ненависти… Если человека знаешь достаточно хорошо, то уже нельзя его презирать или ненавидеть. Ты видишь все мотивы, обнаруживаешь смягчающее обстоятельства, многому находишь оправдание…
— Не сказал бы. Я одного человека знал лет десять. Дружили, можно сказать. А теперь не здороваемся.
— Не тот ли тип имеется в виду, который заходил… Махаев?
— Допустим.
— Что же произошло?
— Он вынес с завода сопротивления… в общем, украл.
— Это такие разноцветные микроскопические штучки?
— Вот именно. У радиолюбителей — дефицит.
— Весь шум из-за этого?
— Он их украл, а кто украл — тот вор.
— Целое собрание будет ему посвящено?
— Нет, главным пунктом, если не ошибаюсь, какой-то новый почин, но и о деле должен пойти разговор.
— Вы скептически относитесь к починам?
— По сути, я — за. А суть одна — работать экономно, производительно, ритмично, осваивать площади, технику… Ну, если дело идет хорошо, лозунг всегда можно найти. Газетчики на это мастера.
— Камешек в мой огород?..
— Иной раз читаешь ваши передовицы, и кажется, что ты уже в раю. А когда из кабинета директора пятиметровый ковер свистнули, так об этом напечатано было две строчки мелким шрифтом, в левом нижнем углу.