Тут только уразумел денатуратовый король, что стал жертвой заговора, что плакали отданные Матросу десять тысяч, а вместе с ними — и сорок…
Этот эпизод не завершился «кашлем» Анзора. Узнав о том, что Черток с Пекуровским в самом в самом начале раскрута получили от Аветисяна три тысячи и не сообщили об этом ему, Матрос пришел в ярость, а вспомнив, что они пытались столкнуть его с Кабаном, рассвирепел еще больше и решил рэкетировать своего личного бармена Чертка.
Вместе с Мармурей он пришел в «Льдинку» и сказал Боре так:
— Гони две «штуки», Борис, и учти: я говорю только один раз.
Черток, конечно, заплатил, но, не желая остаться в накладе, в тот же день напал с Кабаном и Греком на своего кореша бармена Давыденкова — одного из участников спектакля с Аветисяном. Бандиты избили Давыденкова до потери сознания прямо на его рабочем месте — в баре «Малахитовая шкатулка», — и, прихватив 500 рублей дневной выручки бара, были таковы…
На глазах распадалось некогда созданное Матросом амурское братство. История с Анзором — тому пример. С определенного времени единственной нормой для амурцев становится «беспредел», то есть стремление урвать побольше, где только можно, наплевав на все остальное.
Перегрызлись ребята с Амура, передрались, как пауки в банке… И вот уже сам Черток не разберет, где свои, где чужие. Все стали чужими среди своих и своими среди чужих одновременно. Да что там Черток? Даже с одного из своих ближайших друзей, Полевого по кличке Поляк, умудрился Мильченко спустить четыре тысячи.
Такая беспринципность, надо сказать, роднила амурцев с «деловарами», у которых коммерческий интерес давно вытеснил все устои. Не случайно избитый, ограбленный и обманутый Аветисян, несмотря ни на что, надолго — до самого ареста — сохранил с бандитами приятельские отношения и даже как-то раз, забыв о прошлом, попросил Матроса — опять же за десять тысяч — помочь замять дело о крупной недостаче в его автолавке, вскрытой работниками Красногвардейского РОВД. Анзор рассчитывал, что половину этой суммы Матрос отдаст покладистым милиционерам, но Мильченко, верный своим принципам, а точнее, своей беспринципности, все деньги присвоил и выручать Анзора не стал — дело замялось само собой…
Нам с вами еще предстоит убедиться в том, что бандиты и бизнесмены со временем становились все более похожими друг на друга. Так два родных брата, разномастные в детстве, приобретают со временем все большее и большее сходство…
Методы выколачивания денег тоже претерпевают у амурцев заметную трансформацию. На место изящного шантажа (так называемого тщательного рэкета) и «красивых» операций окончательно приходят побои, пытки, примитивное запугивание и терроризирование семьи.