— Маша, да не томи ты, что случилось? Ты что, плакать собралась? Ну говори, говори! — Он затормошил меня.
— Мне кажется, я беременна. — В этом месте я перевела взгляд в пол. Повисла гробовая тишина. Неужели я просчиталась и он не обрадуется?
— Машка!!! — Он заорал так, что дверь моментально распахнулась и влетела перепуганная секретарша. — Машка!!!
Он уже кружил меня по всему офису и целовал, целовал. Тут я и правда почти заплакала. Да чего там «почти» — вытерла незаметно слезинку о его плечо. Наконец он угомонился и доложил всем, кто сбежался на его ор (а сбежались как раз все):
— У меня будет сын.
Все расслабились и зааплодировали. Как в кино. Про Америку.
— Почему сын? — воспротивилась я. — Может, дочь.
— Хорошо, пусть будет сразу двое.
Народ в офисе вежливо посмеялся, поздравил нас и рассосался по своим столам и кабинетам. Когда Сережа немного отдышался, я «вспомнила»:
— Ой! Тут же еще новость есть!
— Сегодня только приятные! — Он развалился на диване, взъерошенный, в расслабленном галстуке. Я люблю его! Так, не отвлекаться.
— Из Владивостока гости у нас объявились!
— Кто? — Он оживился.
— Виктория.
Тонкий момент — как отреагирует на имечко до боли родное? Нет, не вздрогнул и не вдумался. Уф! Молодец, Машка! Я-то помню, что Викторией он ее никогда не называл. Вот если б я сказала «Вика», ассоциации могли бы прорезаться. А от «Викуськи» вообще, наверное, сразу всю жизнь осознал. Так, потихоньку дальше.
— Кто это? — точно, ничего не вспомнил. Ура. У-ра. У-р-а. Троекратно.
— Да так, ничего особенного. Мы с ней во Владивостоке часто общались. Она даже приударить за тобой пыталась. А вот сейчас в Москве, в командировке. Хочет поужинать с нами завтра где-нибудь. Я бы тоже с удовольствием. Потарахтели бы, новости городские узнали. Ты как?
Он задумался, и я знала, что его терзает.
— Маш, а вдруг она поймет, что я… Ну что я — никакой. Не помню никого.
На это и был мой расчет. Больше всего он боится, чтоб не угадали про его беспамятство. Сильно опасается впросак попасть.
Я отмахнулась:
— Да брось ты! Будешь с ней любезен. Все равно она больше со мной будет трещать. А если какие имена будет называть или события вспоминать, делай вид, что все помнишь. Я всегда поддержу, если что.
Рискую я. Рискую! Причем очень сильно. Сергей еще понервничал и смирился:
— Нам же неудобно ей отказать?
— Неудобно, конечно.
— Ну, пойдем, — решился он. — Ужасно хочется кого-нибудь из прошлого встретить!
А вдруг увидит ее и все вспомнит? Дура я и есть дура. А как бы на моем месте поступила Вика? Скорее всего, она просто никогда бы не оказалась на моем месте. Ладно, чему быть, того не миновать! Мой ангел-хранитель всегда помогает мне.