Переносить завод не было никакой возможности. Да и не выгодно, завод вполне успешно использовал для производства древесину, которой вокруг было море. Вырубленная вокруг поселка тайга буквально за три — четыре года отвоевывала захваченные людьми позиции. «Ели», «кедры» и «сосны», мутировавшие во время катастрофы, росли просто с чудовищной скоростью. Хотя, ученые говорили, что это, скорее всего не мутация, а выведенные до катастрофы быстрорастущие виды. Но, убедительно доказать, не могли.
Вот и получалось, что как основной транспорт, до поселка гоняли тяжелые военные тягачи, способные при необходимости просто проломить дорогу в тайге. А сам маршрут раз в год пробивал инженерный конвой, состоящий из той же военной техники.
— Дим, ты уверен в своём решении? — в очередной раз спросил сына Бероев.
— Бать, мы и так уже всё обговорили. И, в конце концов, я же не навсегда уезжаю, года через три вернусь.
— Ладно… ладно… Ты только там поаккуратнее… В городе, а тем более в Москве, народ совсем другой.
— Да обсуждали уже сто раз… В самом деле, не съедят же меня там? А с остальным разберусь… как-нибудь.
— Тогда давай прощаться.
Отец порывисто обнял сына и тяжело вздохнув, отошел на шаг. Когда на следующий день после выздоровления, Дим сказал отцу, что уезжает, тот попытался было его отговорить. Но Дмитрий решение менять отказался, хотя и согласился выждать неделю. И вот время пришло. Закинув на плечо рюкзак, молодой человек взлетел по ступенькам наверх и скрылся в будке. Грузовик, рыкнув двигателем, плавно тронулся и, набирая скорость, покатил в сторону города. Дим сел на скамейку возле окна и размышляя обо всём подряд, стал смотреть в окно.
Часов через восемь, добравшись до городка, грузовик вырулил по краю города на вокзал, отсоединил прицеп и укатил в сторону завода, выгружать топливо. Дмитрий поправил рюкзак и направился в сторону нормальной автобусной остановки. Задерживаться в городе он не собирался, и поэтому через пару часов уже сидел в аэропорту. Оплатив билет, он стал терпеливо ждать, когда объявят вылет транспортного дирижабля до Москвы. Одновременно с этим, он размышлял над превратностями истории и сравнивал свои впечатления с доставшейся от предков памятью…
До катастрофы, основным транспортом для передвижений на большие расстояния был самолет, а для перевозки грузов — железная дорога. Только вот за пятьсот лет, пока люди прятались в убежищах, от взлётных полос и дорог остались одни только воспоминания. Тайга, протянувшаяся до Урала, не оставила от них и следа. Западная часть России, конечно, не так сильно пострадала от такого напора дикой природы, но и там от путепроводов не остались ничего пригодного к эксплуатации.