— А ну-ка повтори, что ты там вякнул? — прорычал Кевин.
Он опустил руку на плечо незнакомца и попытался развернуть его к себе, однако поступил так напрасно: у мужчины оказался отменный правый джэб. Перед глазами солдата мелькнула красная вспышка, а потом все погрузилось в темноту.
— Ты че творишь? — возопил напарник поверженного солдата и бросился на незнакомца.
Тот нырком ушел от размашистого, «деревенского» хука и, моментально порвав дистанцию, левым локтем врезал нападающему в челюсть.
Второй готов.
— Тебя даже на одну секунду оставить нельзя! — проорал высокий лысый тип в офицерском кителе, подбегая к разбушевавшемуся мужчине.
— Так их! — радостно проорал достопамятный хамовитый дед.
Незнакомец, повернувшись к нему, крикнул в ответ:
— Прости их, почтенный старец. Зеленые еще. Глупые.
— Прощаю, — сжалился дед.
Если бы ему не требовалось постоянно опираться на трость, он бы наверняка сейчас хлопал в ладоши, будто ребенок.
— Ты чего творишь, Гэб? — подступив к мужчине вплотную, прошипел Лысый.
— Не нервничай, капитан, — фыркнул незнакомец. — Они в порядке. Я всего лишь хотел преподать им небольшой урок, подтянуть дисциплину, так сказать…
— Если это был небольшой урок, то как же тогда выглядит большой! — усмехнулся капитан, рассматривая тяжело дышащих солдат.
— О, тебе лучше не знать, — заверил мужчина, первым устремляясь прочь. — Ну? Ты идешь? Полковник Уайлдер нас наверняка уже заждался.
Капитан, чертыхаясь, бросился за спешно уходящим незнакомцем вдогонку.
Смотреть на ужас, подобный тому, что творился в Эль-Вафре, Глену Богуту было не впервой. В конце концов, он поучаствовал во всех крупных кампаниях Тейлора, включая победоносные Афганские и донельзя противоречивую Иранскую, в которой Джон потерял все регалии и невольно подпортил собственное наследие. Не со всеми решениями легендарного генерала Богут был согласен, однако он, как солдат старой закалки, никогда в открытую не осуждал приказы командования. Сказали — надо, значит, надо, их ведь не зря командовать назначили…
— Сказать по правде, я тебя не узнаю, — сказал Лысый, наконец поравнявшись с Богутом.
— Не поверишь, но к этому я и стремлюсь, когда вожусь с маскировкой, — самодовольно хмыкнул ликвидатор.
— Не делай вид, будто не понял, что я имею в виду. Чем тебе насолили те двое солдат? К чему была эта показательная порка?
— Тебе известно, что такое «дисциплина»? — покосился в его сторону австралиец.
— Разумеется, известно. Хватит ерничать.
— Я не про определение из толкового словаря, — поморщился Богут. — Дисциплина — это то, что отличает армию от уличных шаек и банд, где все вечно грызутся за право быть главарем. В армии умелые полководцы эту дурную энергию подчиненных направляют против общего врага и так добиваются успеха. Кувейтцы и без того не в восторге от нашей армии, так зачем нам новые конфликты?