— И говорить ничего не надо, — бормотала старая, — просто положи под подушку, узнаешь важное, важное узнаешь…
Она уже обувалась, торопливо, потом пошла прочь, быстро, даже непонятно быстро для такого возраста и больной спины. Алена было удивилась, но думать о старухе ей было некогда. Ей хотелось думать об Илье. Ей все время хотелось думать об Илье.
Вечером, развязывая пояс, наткнулась на зеркальце. Смотреться в него не хотелось, и она поспешно сунула его под подушку, мельком подумав, что старуха именно так и велела.
— Что это? — с любопытством спросил Илья. Так спрашивают дети, когда ожидают сюрпризов и радости. Алена вся, со всем, что она делала, была для него сюрпризом и радостью.
А она вдруг непонятно и остро застеснялась того, что у нее, одноглазой, со шрамом на лице, — зеркальце. Рядом с Ильей она давно не вспоминала о своем уродстве, это было совсем неважно, важно было совсем другое, этого как будто и не было совсем, а теперь вдруг почему-то вылезло и не дало говорить. «Так, ерунда», — пробормотала, отворачиваясь. Вроде и не соврала, а на душе стало липко.
Илья кивнул. Это было ему свойственно — он не обижался и не строил подозрений, если кто-то, даже самый близкий, о чем-то не хотел говорить. Он знал, что у каждого есть что-то, что не всегда откроешь, даже тому, кому хочешь открыть, был бережен с этим, боялся переступить черту, но всегда был тревожно и заботливо благодарен, если пускали.
И Алена сразу забыла о зеркальце, ну его!
****
Алене приснился ангел. Конечно, приснился, хотя ей и казалось, что она проснулась. Но нельзя же видеть ангела просто так, бодрствуя? Конечно, нельзя.
Ангел был точно такой же, каким был нарисован в церкви на потолке в той деревне, где она жила в батрачках после смерти родителей. Даже выщерблинка на пухлом личике, получившаяся оттого, что доска в потолке треснула, у этого ангела тоже была. Ангел смотрел на нее грустно и с состраданием.
Правда, когда она немного отводила глаза, ей казалось, что ангел подергивается и даже как-то неприятно подпрыгивает. «Это кажется», — сказала она себе. Ведь это же был ангел, он ей приснился, а разве ангелы могут гадко подпрыгивать?
— Ты можешь выбрать, — сказал ей ангел, — я получил разрешение предоставить этот выбор тебе. Но у нас мало времени.
— Что я должна выбрать? — не поняла Алена, но сердце уже сжалось больно-больно.
Она уже знала, что это никакой не сон, а все на самом деле.
— Ты знаешь, что Илье дана волшебная сила, — сказал ангел.
Алена кивнула.
— Но дана она не просто так, а чтобы спасти Русь от большой беды и полчищ врагов.