Прибыло полицейское подкрепление, затем подъехали машины «скорой». Эгги был без сознания и быстро терял то, что осталось от его оскудевшего запаса крови. Медиков встревожило состояние Эгги, потому его забрала первая же машина. Его увезли в больницу Милосердия. Один из «черных костюмов» тоже получил изрядную взбучку от копа с дубинкой и, как Эгги, потерял сознание. Его увезли второй машиной. На Кальвина надели наручники, затем втолкнули на заднее сиденье полицейского автомобиля, где вскоре к нему присоединился какой-то рассерженный мужчина в сером костюме и белой рубашке, насквозь пропитанной кровью.
Правый глаз у Кальвина заплыл, однако левым он все же успел заметить пикап Эгги, одиноко застывший на стоянке.
Через пять часов Кальвину наконец разрешили позвонить по таксофону окружной тюрьмы Шелби в Бокс-Хилл, матери. Не вдаваясь в детали, он сообщил, что находится в тюрьме, что его обвиняют в сопротивлении полиции, а это, если верить одному из соседей по камере, тянуло лет на десять тюремного заключения. Он сообщил также, что Эгги находится в больнице Милосердия с проломленным черепом. А вот где теперь Роджер, он понятия не имеет. О Бейли Кальвин вообще не упомянул.
Этот телефонный звонок переполошил всю общественность маленького городка, и примерно через час в Мемфис выехала машина с друзьями, твердо намеренными разобраться, что же произошло. Они узнали, что Эгги сделали операцию по удалению гематомы головного мозга и что его тоже обвиняют в сопротивлении полиции. Врач сказал семье, что парня продержат в больнице еще неделю, это как минимум. Страховки у семьи не оказалось. Пикап забрали полицейские, а процедуры, связанные с его возвращением владельцу, требовали выполнения практически невыполнимых условий.
Родные Кальвина узнали, что парня могут выпустить под залог в пятьдесят тысяч долларов – суммы для них совершенно нереальной, неподъемной. И если не удастся собрать достаточно денег, чтобы нанять хорошего адвоката из Мемфиса, защищать Кальвина будет предоставленный властями бесплатный законник. Только к концу дня дяде наконец разрешили поговорить с Кальвином в тюремной комнате для свиданий с родственниками. На парне был оранжевый спортивный костюм, оранжевые резиновые шлепанцы для душа, и выглядел он просто ужасно. Лицо распухшее, сплошь в синяках, правый глаз заплыл. Он был испуган, подавлен и не слишком вдавался в детали происшествия.
А о Роджере по-прежнему не было слышно.
Через два дня пребывания в больнице Бейли быстро пошел на поправку. Да, правая нога оказалась сломана, но не раздавлена, остальные повреждения сводились к небольшим порезам и синякам. Его работодатель сам нанял машину «скорой», и уже в субботу, около полудня, Бейли вывезли из Методистской больницы Мемфиса и доставили домой, к матери, в Бокс-Хилл, где его приветствовали, как отпущенного на свободу военнопленного. И лишь позже, через несколько часов, он узнал об усилиях, предпринятых его друзьями, чтобы сдать кровь и помочь ему.