Первой темой разговора стал Бейли, человек, которого Роджер едва знал. А вот Эгги и Кальвин ходили вместе с ним в школу. Но поскольку все трое были холостяками, то неизбежно переключились на не менее волнующую тему – на секс. У Эгги была подружка, и он уверял, что наслаждается выгодами и преимуществами «качественного» во всех отношениях романа. Роджер трахал все, что шевелится, и вечно пребывал в поисках. Застенчивый Кальвин в двадцать один год еще оставался девственником, хотя никогда в том не признался бы. Чтобы не отставать от других, он лгал, уверяя, что у него уже была пара интрижек, хотя в детали не вдавался. Словом, все трое сильно преувеличивали, и все трое это знали.
Когда они въехали на территорию округа Полк, Роджер сказал:
– Притормози-ка вон там, друг, у «Голубой точки». Мне надо отлить.
Эгги остановил машину перед входом в местный супермаркет. Роджер забежал в дверь.
– Думаешь, он там выпивает? – спросил Кальвин, пока они ждали.
– Его папаша уверяет, что он завязал.
– Папаша тоже врун порядочный.
Как и следовало ожидать, через несколько минут Роджер выскочил из магазина с упаковкой баночного пива.
– О Господи, – пробормотал Эгги.
Роджер уселся в машину, под шинами скрипнул гравий, и они снова тронулись в путь.
Роджер достал банку и предложил Эгги, тот отказался:
– Нет, спасибо. Я за рулем.
– А что, разве нельзя глотнуть пивка и вести машину?
– Не сегодня.
– Ну а ты будешь? – Он протянул банку Кальвину.
– Нет, спасибо.
– Вы что, ребята, сговорились, что ли? – заметил Роджер и, щелкнув крышечкой, отпил сразу полбанки.
– А я думал, ты завязал, – сказал Эгги.
– Так и есть. Я все время завязываю. Завязывать – проще некуда.
Теперь уже Кальвин держал на коленях коробку с едой, и просто от скуки начал жевать большое овсяное печенье. Роджер допил пиво и протянул ему пустую банку:
– Сделай одолжение, выбрось.
Кальвин опустил стекло и зашвырнул пустую банку в просторный багажник пикапа. Подняв стекло, он увидел, что Роджер открывает вторую. Эгги и Кальвин обменялись встревоженными взглядами.
– Как же ты будешь сдавать кровь, нахлебавшись пива? – спросил Эгги.
– Сдам, делов-то, – усмехнулся Роджер. – Много раз это проделывал. А вы, ребята, когда-нибудь сдавали кровь?
Эгги и Кальвин неохотно признались, что им это делать не приходилось. И тогда Роджер принялся описывать процедуру:
– Ну, первым делом там тебя заставляют лечь, потому как многие просто вырубаются. Чертова игла такая здоровенная, что большинство парней просто хлопаются в обморок, увидев ее. Потом тебе обматывают руку, вот тут, широким резиновым жгутом, потом медсестра начинает мять и тыкать пальцем тебе в изгиб локтя, чтобы найти хорошую толстую вену. Тут советую отвернуться и не смотреть. Потому как в девяти случаях из десяти она промахнется, игла не попадет в вену – больно при этом, просто жуть! Ну а потом медсестра, конечно, начинает извиняться, а ты костеришь ее почем зря, тихо так, шепотом. Если повезет, в вену она попадет со второго захода. Ну а когда попадет, кровь начинает течь по трубочке в небольшой такой мешочек. И знаете, просто поразительно, до чего она темная! Черно-бордового такого цвета. И эту несчастную пинту выкачивают из тебя целую вечность, и все это время сестра держит проклятую иглу у тебя в вене. – Он отхлебнул пива, довольный, что нагнал страху на друзей столь подробным и выразительным рассказом. А что, пусть знают, что им предстоит!