Леший чувствовал себя, мягко говоря, отвратительно, а как ещё себя может чувствовать человек, попавший в установку для опрессовки мусора. Давление на тело стало просто невыносимым, появилась паника и страх. Уже проникающий сквозь трещины, образовавшиеся в прочном покрытии костюма, бульон начал безумно жечь кожу. С неменьшим ужасом Изменённый смотрел, как ползёт, ветвясь, трещина по поверхности забрала костюма. Паника всё нарастала, затапливая сознание. Лейтенант практически перестал контролировать эмоции, посылая панические вопли Лаки с криком о помощи. Шлем лопнул, на лицо хлынул бульон, вызывая чувство сродни прижиганию раскалённым металлом, в совокупности с раздирающей болью от повреждённой осколками и острыми шипами кожи. Разум померк, затопленный волной кипящей боли. И тогда он закричал, закричал так, как не кричал никогда, криком, исторгаемым всей своей сущностью.
Протяжный душераздирающий крик стал менять тональность, переходя из человеческого сначала в визг, а потом в нечеловеческие ультразвуковые колебания. Причем мощность нарастающей звуковой волны быстро увеличивалась с ростом частоты звука. Достигнув критических характеристик, звук стал наносить болезненные повреждения опутавшей Лешего твари, которая принялась судорожно освобождать несговорчивую жертву. Но не успела… Исторгаемый звук преодолел некий критический порог, словно взрыв в горах, эхом порождающий смертоносную снежную лавину, и брызнул в разные стороны ударной звуковой волной, разрушая всё вокруг. Одновременно с звуковой волной пошла и волна ментального удара сумашедшей мощности, силы, вышедшей из-под контроля в связи с потерей разумного мышления, той самой силы, которую он подсознательно боялся и сдерживал. Сметающие всё на своём пути волны пронеслись в двух пространствах, словно сёстры-близнецы, физическом и ментальном. Как в физическом пространстве разрушалась материя, так в ментальном пространстве рушились и вспыхивали, перегорая, сознания. Расходящаяся круговая волна, вздымающая землю и пыль с поверхности планеты, сметала и поглощала становящиеся безжизненными тела исчадий в радиусе около километра. Чувствительные станнеры стали сыпаться на землю и дальше, за пределами километровой зоны. В обморок попадали и полковник с Инженерами, от смерти их спас многослойный корпус корабля, экранированный от разных бед, в глубину которого они направились поскрести по сусекам.
Леший не помнил, как он освободился от желе и обрывков, бывших когда-то смертельной ловушкой исчадий, не помнил, как он выполз из разрушенной земляной чаши на поверхность и обессилевший рухнул в траву. Симбионт залечивал критические повреждения организма, пострадавшего от бульона и физического воздействия, восстанавливал свёрнутый набок нос и разодранные в лохмотья щёки и веки. Желание вырваться и выжить запустило очередные скрытые ранее резервы. Зверь снова вышел на свободу, вышел на охоту. Тело забилось в конвульсиях, костюм вспучился в ряде мест и с треском лопнул, выпуская на свободу хищный частокол шипов. И без того критически пострадавшее обмундирование развалилось на части, сползая лохмотьями и освобождая костяную броню, покрывшую всё тело.