Я регулярно ловил себя на мысли о странности отношений с Исиной. Если у нее действительно такая уж любовь, то зачем тянуть с замужеством? Отец не разрешает? Или сама не хочет? Мысли эти родились не на пустом месте. Дело в том, что я… не чувствовал ее эмоций. Нет, она была рада меня видеть, но ведь когда встречались Люйя и Ротимур, меня прямо сносило волной нежности, исходящей от них, а вот между нами такого не было. Исина, несомненно, положительно относилась к нашим встречам. Особенно наедине. Однако изредка я ощущал что-то непонятное с ее стороны.
За этот год я научился многому. И не только в магии. Я научился наслаждаться каждой минутой вдали от крепости, ставшей моей Голгофой благодаря моему безумному учителю. Даже по дороге от последнего селения до Бирюзовой, то есть вне населенной местности, мы с парнями умудрялись то порыбачить, то мяса на костре пожарить. Единственное неудобство, что обратную дорогу слегка портило присутствие обозного десятника. Зато безопасно.
Идея путешествия до крепости с продуктовым обозом пришла в голову Лумму. И, что странно, сразу после появления этой идеи время отправки обоза из-под Дуварака стало непостижимым образом совпадать с днем нашего отъезда. Я был совершенно не против. Тем более что когда мы возвращались из первой поездки в столицу, то наткнулись на следы пары десятков всадников.
Мы тогда были на полпути между селениями, когда вдруг Лумм вырвался вперед и, преградив своим жеребцом путь, стал вглядываться в следы на дороге.
– Назад. Быстрее назад.
– Ты объясни сначала… – попытался было я поспорить.
– Давай потом, – прервал он меня.
– Может, объяснишь? – спустя пару километров скачки в обратном направлении спросил я.
– Следы лошадей, не селянских.
– Это как ты определил?
– А вон у наших посмотри, какой шаг остается, – указал Лумм на дорогу, где отпечатались следы десятка охраны, – и у твоего Шторма тоже. А там были следы, словно мой Чернышок прошел. Копыта крупные, замах хода большой, да и шли строем.
Следы лошадей, с учетом, что размер оных, лошадей то есть, мог разниться втрое в этом мире, действительно отличались. Мой Шторм ставил копыта рядом и шел словно по линеечке. А вот конь Лумма имел более богатырское телосложение и передвигался очень широкой рысью, поэтому отпечатки сильно отличались от тех, что оставил мой жеребец. А уж от следов простых, не выведенных магически пород – как, например, у лошадей крепостного десятка, так вообще… Пришлось заложить приличный крюк и подъехать к Бирюзовой со стороны каменоломен. Меня тогда знатно покорежило – снова не рассчитал с «удерживающим» эликсиром.