Шварц ошарашено крутил головой, и вдруг изумленно замер. Птичья конструкция в небе, так похожая на ДНК, висела ровнехонько над Арфой. Девчонка отрешенно глядела вверх, пока по черному небу не прокатился первый глухой раскат. Птицы загомонили громче и будто по команде еще шире раздвинули круги спирали.
Огородок на груди девчонки замерцал. Шварц, заметив это, поглядел на свою штуковину. В глубине предмета различался свет. Витиеватый узор на нем проступил ярким отчетливым рисунком.
В вышине опять грохнуло. Трескучая волна прокатилась зигзагом. Девчонка застонала и запричитала в голос. Ее светлые кудряшки, выбившись из-под гребня, разметались по плечам, а безвольные руки повисли плетьми.
Арфа запела. Тоскливая песня надрывно затянулась, то затихая, то вырываясь в долину. Руки взметнулись, и голос застонал распевом, как плач кликуши. Песня зазвенела в крике, вместе с раскатом грома. И вокруг загрохотало, да так, что потемнело в глазах.
– Не зевай. Доставай свою аппаратуру, – громко окликнул парня проводник.
Виктор торопливо развязал рюкзак, вытащил из футляра темную панель планшетки и пульт. Соединил планшетку с датчиками, включил… И качнулся. Голос Арфы ударил в небо с невыносимой тоской. Шварц беспомощно открыл рот, не чувствуя воздуха, и тут же получил от мужика удар ладонью по спине.
– Вот что вытворяет, – восхищенно зашептал тот в ухо.
– Ничего себе, воздействие, – пробормотал парень. А потом непонимающе моргнул. Не было поляны, леса на краю долины, птиц в небе, рассекающих воздух по спирали. Не было и неба в звездах и с полной луной. Вокруг расстелилась другая реальность – серые сумерки и плывущие вдалеке гигантские гребни, вспыхивающие тревожными всполохами.
Шварц повернулся к мужику и хотел о чем-то спросить, но тот шикнул и сердито сверкнул глазами. Оставалось стоять на месте и чего-то ждать. Чтобы понять, что вокруг происходит, Шварц стал наблюдать за далекими гигантскими гребнями. Определенно, эта красота может быть северным сиянием. «Свечение верхних слоев атмосферы, обладающих магнитосферой…». – Подсказала память. Что-то там связанное с заряженными частицами, солнечным ветром… Нет, ерунда. Он, конечно, не физик-теоретик, но даже его знаний хватает понять некоторые несоответствия Западную Сибирь никак не отнесешь к одному из полюсов земли… Или это обязательное условие уже устарело?
– Не грей голову по пустякам, – потряс его по плечу Иван Федорович. – Смотри в оба…
Гребни высоко над горизонтом растянулись гармонью. Волнистые края помутнели, потеряли четкость формы и начали таять.