Что можно было придумать более противоположного? Случай сталкивает их в урагане деловой жизни человеческого муравейника и, столкнувши, связывает таинственными, неразрывными цепями, может быть, на всю жизнь, а может быть на один день, — кто знает?
И все-таки мне было немного жаль моего голубоглазого приятеля. Конечно, плен его ожидал обольстительный, но это был плен, полная капитуляция на милость победителя, а как угадать, что готовило будущее? Поездка в Россию мисс Margaret, по- моему, не сулила ничего хорошего. Я удивлялся даже, как она на это решилась. Положим, она была одинока, и оторваться ей от места, космополиту по натуре, было не так трудно.
Но попасть такому человеку в совершенно чуждую, вначале даже невольно враждебную среду, в совершенно иные условия жизни было искусом, трудно преодолимым.
Полный раздумий, я сел писать жене, воображая заранее ее досаду и поток нелестных эпитетов на голову «цыганки», как она упорно называла почему-то мисс Margaret.
Через несколько дней мы покончили свои дела и перебрались в Филадельфию, чтобы через неделю сесть на пароход, отправляющийся в Гамбург.
Юрий при встрече бросился мне на шею, жал руки, готов был целоваться с носильщиками и комиссионерами на вокзале.
— Поздравляю вас от души, дорогой мой, — сказал я счастливцу, беря его под руку, — но поберегите же себя и окружающих. Вот вы ни за что, ни про что отдавили ногу этому почтенному джентльмену, а у него, наверное, мозоли, судя по его негодующей физиономии…
— Ради бога, извините, — бросился Юрий к мрачному господину, с недоумением и недоброжелательством слушавшему звуки чуждой ему речи.
— Ну вот. Теперь вы извиняетесь по-русски, — словно вы на Тверской или на Арбате, дружище.
— Фу ты чёрт! Ну да, да. I beg your pardon! Ей-богу нечаянно.
Желчный янки в ответ пробормотал что-то нечленораздельное.
Я увлек Юрия к выходу.
Пересказать все, что я услышал от него по дороге к нашему обиталищу в пенсильванской гостинице, — нет никакой возможности.
Но кое-что я все-таки понял в этом восторге.
Во-первых, через пять дней должна быть свадьба, да, да — настоящая свадьба, даже с церковной церемонией в небольшой католической часовенке на Линкольн-стрит. На этом настаивала мисс Margaret, а Юрий готов был идти под благословение не только к католическому патеру, но и ко всем священникам и монахам мира, если бы это понадобилось.
И во-вторых, мисс Margaret будет очень рада видеть меня теперь же, немедленно, без отговорок, чтобы выразить мне свое дружеское расположение.
Я выразил полную готовность ехать, но предложил сначала отдохнуть и привести себя в порядок с дороги.