Но Катя… Мысли Федора вернулись в реальность. Эта задорная и, вне всяких сомнений, красивая девчонка нравилась ему все больше и больше. Он чувствовал, что начинает привязываться к ней. Но если воровскую корону считать целью всей жизни, то допустить такой слабости по отношению к прекрасному полу Лавр не имел права. Жесткие традиции не одобряют серьезных амурных отношений, и уж тем более не может быть и речи о браке. Вор должен быть человеком свободным.
— Ныряй! — крикнула ему Катя, и ветер донес до Лаврикова эти слова.
Он не стал себя больше упрашивать. Подтянув плавки, Федор разбежался и рыбкой вошел в воду. Катя потеряла его из виду и испуганно вскрикнула лишь тогда, когда Лавр проворно ухватил ее за ногу, а затем вынырнул из воды перед самым лицом девушки.
— С ума сошел! — Катя шлепнула его ладошкой по мускулистой спине. — У меня же разрыв сердца мог случиться.
— Нет, — не согласился с ней Лавр и мягко завел обе руки за стройную девичью талию. — Это у меня в скором времени будет разрыв сердца. От любви к тебе.
— Врешь ты все. — Она попыталась шутливо вырваться из его цепких объятий, но Федор сжимал ее все крепче.
— Хочешь доказательств моей искренности?
— Хочу.
Это был откровенный вызов. А любой вызов Лавр принимал всегда. От кого бы он ни исходил. Жесткие мужские губы без труда отыскали ее нежные и податливые уста. Катя откинула голову назад. Перед глазами все завертелось в стремительном вальсе, и она опустила ресницы. Любила ли девушка этого грубого от природы человека, которого знала всего лишь восемь дней? О да! «А любит ли он меня?» — промелькнул в голове отчаянный вопрос, но уже в следующее мгновение у Кати не было ни сил, ни желания размышлять над возможными вариантами ответов. И наплевать на то, что они находились на сочинском пляже отнюдь не одни. И ничего не значит тот факт, что с берега за ними конечно же наблюдают несколько не в меру любопытных пар глаз. Но ни Лавра, ни его возлюбленную не могла остановить такая мелочь. Даже вероятность того, что им пришлось бы провести ночь в местном «обезьяннике» за аморальное поведение в общественных местах, сейчас просто не существовала. Природа в очередной раз взяла свое.
— Смотри! — Катя взмахнула рукой.
— Что там? — Лавр прищурился и поднес ко лбу ладонь, стараясь понять, что имела в виду Катя. Мешало солнце.
— Не что, а кто. Фотограф, — ответила она. — Может, щелкнемся на память?
— Ничего не имею против.
— Кто знает? — В ее голосе появились грустные интонации. — Вдруг мы никогда больше не встретимся. Тогда у меня останется хотя бы твое фото.