Оставалось лишь надеяться, что он все же выживет — ради себя и ради нее. В комнату для допросов номер шесть, которую Эвелин мерила шагами в надежде успокоить нервы, сунул голову охранник Эмилио Куш.
— Где он? — спросила она, как только до нее дошло, что Куш один, хотя, по идее, должен был доставить к ней Энтони Гарзу.
Куш шагнул внутрь. Эвелин встретила его посередине комнаты.
— После недавнего нападения я… — Он попереминался с ноги на ногу. — …Я подумал, что должен поставить доктора Фицпатрика в известность о том, что вы запланировали на сегодня сеанс с Гарзой.
— Вы подумали?
С каких это пор ее приказы обсуждаются с Фицпатриком или кем-то еще из врачей? Или Фицпатрик поручил охране докладывать ему обо всех ее действиях? Или это личная инициатива самого Куша?
Тот поспешил закончить свою фразу:
— Гарза самый опасный из всех заключенных. И вообще, после того, как утром он пырнул ножом Хьюго Эвански, его заперли в одиночной камере. Его выпустят оттуда не раньше, чем через месяц. Фицпатрик считает, что он не должен ни с кем общаться, тем более с вами, потому что именно этого ему больше всего не хочется.
— И вы, я смотрю, с ним согласны? — Эвелин с вызовом сложила руки на груди.
Куш, в свою очередь, повысил голос.
— Этому мерзавцу требуется хороший урок, доктор Тэлбот. Он должен понять, что здесь не потерпят такое поведение.
— Поэтому вы сочли своим долгом пойти к Фицпатрику вместо того, чтобы выполнить мою просьбу?
Куш смущенно закашлялся.
— Извините, но… в мои обязанности входит охранять вас и всех остальных, кто здесь работает.
— Но только не путем нарушения субординации, — заметила Эвелин.
Не выдержав ее колючего взгляда, надзиратель расправил плечи.
— Мне странно, что после вчерашнего вы еще хотите его видеть.
— Вы боитесь, что со мной что-то случится? А как же плексигласовая перегородка?
— Именно. — В его глазах мелькнул вызов. — Где гарантия, что вы останетесь за ней?
Эвелин стиснула зубы. Куш был главным над горсткой других надзирателей, но никто не давал ему права приказывать ей.
— Мне неприятно это от вас слышать, — сказала она. — Судя по всему, у нас с вами разное понимание того, что входит в ваши обязанности.
— Не понял?
Он явно ошибался, думая, что она допустит его самоуправство.
— Либо вы немедленно приведете ко мне Гарзу, не спрашивая ничьего согласия, либо считайте, что вы уволены. Я не потерплю неисполнения моих распоряжений, офицер Куш. Особенно сейчас, когда мы переживаем такой нелегкий во всех отношениях момент.
Прежде чем Куш сумел произнести хотя бы слово, его рот дважды открылся и закрылся. Наконец он обрел — голос.