— Он… он ее ненавидит.
— Без всяких причин?
— Потому что она никогда его не полюбит. По крайней мере так, как он любит ее.
Досье, которое Фицпатрик завел на Эвелин, свидетельствовало о его повышенном интересе к ней. Но была ли это любовь? Догадывается ли она о том, что его задевает ее равнодушие к его персоне.
Хьюго покачал головой.
— Вы не знаете, как… Фицпатрик работает.
— А вы?
— Как и все остальные. Он… проводил сеансы со мной почти с того самого момента, как открылся Ганноверский дом.
— И что это за сеансы?
— По его словам, он изучает… мою сексуальную реакцию на… женщин. Но единственная женщина, чьи фотки он мне показывает, это… Эвелин. Он знает, что меня это возбуждает.
— И что это за фото?
— Порнуха.
Амарок стиснул зубы.
— А откуда они у него?
— Клепает их в фотошопе, сдается мне. Голова — ее, тело — от других женщин во время… полового акта.
Но почему их не было в папке, которую нашла Эвелин? Потому что Фицпатрик брал их с собой на сеансы. Возможно, они лежат у него в портфеле. Амароку было страшно услышать ответ на свой следующий вопрос. Тем не менее он его задал:
— А что он говорит, когда показывает вам эти картинки?
— То, как приятно было бы ее трахнуть. Что еще, по-вашему?
— Поэтому вы считаете, что он влюблен в нее?
Амарок вновь был вынужден долго ждать ответ. Он не знал, как долго еще проговорит Хьюго. Было видно, что их разговор отнимает у него последние силы.
— Отчасти, — произнес он наконец. — Мне кажется, он приехал сюда, потому что думал, что в конце концов она поймет: они созданы друг для друга. Это одиночество… эта любовь к одной и той же работе… что со временем это выльется в личные отношения… Но даже в такой тоскливой дыре, как эта, она не упала в его объятия. Думаю, до него стало доходить, что этого никогда не произойдет.
— И это его злит?
Хьюго кивнул.
— Приводит в ярость.
— Такую, что он способен на убийство?
— Вы посмотрите, как он унижал ее. Если он пошел на такое, то что ему стоит кого-то пришить? — Хьюго попытался усмехнуться. — К тому же убийство не такая трудная вещь, как вам кажется.
«Да, кому это знать, как не тебе», — подумал Амарок.
— Но ведь доктор Тэлбот не была близка с Даниэль, — заметил он.
— Как я уже сказал, он убил Даниэль, чтобы спасти свою репутацию и… поизмываться над Эвелин, чтобы она думала, будто ее самые страшные страхи стали явью.
В принципе, Хьюго говорил разумные вещи. Улики подтверждали его версию. Но был ли Фицпатрик тем хладнокровным убийцей, каким рисовал его Хьюго? Или же Хьюго пытается уничтожить столь ненавистного ему Фицпатрика?