Ее маленький седан не был даже дорогой моделью. Она не стала менять его на другую машину, оставив в качестве подушки безопасности. Переехав сюда, она отказалась от всего, к чему привыкла, живя в Бостоне. Но расстаться с машиной не была готова. Было в этом нечто окончательное. Как будто, поступи она так, ей никогда уже не покинуть Аляску.
— Надеюсь, я найду кого-нибудь, кто бы мог это исправить, — сказала она.
— Найдешь. Завтра. Давай я отвезу тебя домой.
Он посмотрел на покупки в ее руках, затем на остальные, грудой сваленные на прилавке.
— Только не говори мне, что у тебя дома нечего есть.
— Помимо годового запаса кошачьего корма, в моем доме есть нечего, — сказала она. — Как ты знаешь, я редко бываю там.
Он покачал головой.
— Ты чужая на Аляске.
— Не поняла? — Она смотрела на него, пока он не отвернулся.
— Не важно. — Он вынул из одного мешка коробку. — По крайней мере, ты купила пончики. В чрезвычайной ситуации без них никак.
Он явно увиливал от своего первого комментария, чтобы только она не уцепилась за эту его фразу: «Ты чужая на Аляске».
— Лучше с ними, чем без них, — сказала она.
— Вынужден согласиться. Пойдем. — Он схватил четыре сумки, которые не помещались в ее руках, и понес их к своей машине.
Она пошла следом, чтобы он загораживал ее от ветра, но ее лицо и уши онемели даже прежде, чем она успела сесть и закрыть дверь. К счастью, Амарок оставил включенным не только мотор и дворники, но и обогреватель.
— Почему ты живешь в этой дыре? — спросила она.
— Я здесь родился, — сказал он, как будто она этого не знала. Затем включив рацию: — Фил, это Амарок. Ты меня слышишь?
— Слышу, сержант… — прозвучал сквозь треск помех.
— Как там дела с очисткой дорог?
— Хреново… Вряд ли я один справлюсь.
— Просто делай свое дело.
— …да я делаю… долгая ночь.
— Послушай, Фил, когда ты последний раз был рядом с домом доктора Тэлбот?
— Какого доктора?
Рация затрещала еще сильнее, отчего разобрать, что он говорит, стало почти невозможно.
— Тэлбот. Ну та, что начальница в Ганноверском доме.
Ничего. Никакого ответа.
— Тэлбот. Ты меня слышишь?
— Да, сержант. Нет… больше, чем я могу… Но я закончил чистить дорогу, которая ведет туда, где живут остальные врачи, если от этого есть какая-то польза.
Пользы не было никакой, но Амарок не стал его расстраивать.
— Есть шанс, что ты расчистишь и ее дорогу?
— Только если ты попросишь… Люди застряли… на этой стороне города.
— Нет. Это только ухудшит ситуацию. Спасибо.
— …продолжать… то, что делаю?
— Давай, — сказал Амарок и отключил связь.
Эвелин вопросительно посмотрела на него.