— Тиби… — я хотел сказать, что совсем не прочь заняться с ней любовью, но голос мой сорвался. Я уставился вниз, на собственный член, зажатый в ее руке. И мне показалось, что вынести тот восторг, что ощутило мое тело, я больше не смогу, но в следующий момент на меня обрушилось и вовсе небывалое наслаждение.
«Как же хорошо снова быть молодым!»
Мне не было стыдно, я жалел только о том, что все так быстро кончилось. Прилег рядом и растянулся на спине. Тиби подняла длинную стройную ногу и села поверх меня. Я снова почувствовал касание ее прохладной руки и почувствовал желание. Когда я оказался внутри нее — окруженный, согретый и увлажненный ею, а потом еще и мягко массируемый, едва Тиби начала двигать свое тело вверх и вниз в медленном ритме, небывалое наслаждение снова стало расползаться по всему телу…
Совсем по-другому у нас случилось с Лило.
Пару месяцев назад, когда мы, как обычно, бродили по лесной опушке неподалеку от поселка, крошка Лило, согрев меня своими объятиями, просто сняла юбку и стала передо мной на четвереньки. Опустила голову и ждала, что я сделаю то, что обычно, не стесняясь детей, делали мужчины с женщинами племени. Я не смог. Не захотел. Во мне не разгорелась страсть, вместо желания я испытывал какое-то отвращение. Не к ней, конечно, к себе, той части меня, что оправдывала, подталкивала принять все происходящее, как неизбежность, данность.
И даже ее слезы, громкий плач, а потом визгливая истерика не изменили моего решения. Обиженная, она избегала меня несколько дней, но вскоре наши отношения вернулись в прежнее русло.
* * *
Я регулярно пополнял запас стрел, самостоятельно изготавливая все необходимое. Когда мне понадобились кусочки обсидиана, я отправился к племенному складу, где хранилась посуда и прочее полезное, что не использовалось в данный момент соплеменниками. Плетеная заслонка почему-то лежала на земле у входа, а оттуда, из полуземлянки доносилось сипение и слабое постанывание.
Мне это показалось странным. Никаких догадок не было, просто недоумение — «Что там происходит?»
Я подкрался к входу и заглянул вовнутрь. В сумраке, расчерченном полосками солнечного света, проникающим через плетеные стенки надстройки над вырытой в земле ямой, увидел белый, двигающийся зад Тошо, пыхтящего над хрупкой фигуркой Лило.
Оставшись незамеченным ими, я вернулся в свое логово. Покормил заматеревшую волчицу, поиграл с ее щенками и, прихватив лук со стрелами, пошел в раскинувшуюся на высоких холмах у нового поселка Рыб, дубраву.
* * *
Почти семь лет прошло с тех пор, как бродячее племя дикарей, существовавших разбоем, разорило стойбище Лося и вторглось на земли Рыб.