— Хороший Амур, ай, хороший, — уверенно сказал я.
Амур привалился к моему плечу с той стороны сети. На всякий случай он отвернулся, стараясь, наверное, не показать, как ему приятны мои слова.
— Не удивляйтесь его благодушию;—сказал Юра. — Он дрессирован на работу не в караульной, в миннорозыскной службе. Здесь надо доверять людям. Я, например, у него уже третий…
Юра запнулся, подыскивая слово.
— Хозяин? — подсказал я.
— Нет, хозяин у него один — Гена. А я уже третий, кто здесь с ним работает. Хороший пес, понимающий.
— Медалист?
— Считайте — орденоносец…
Впервые Амур появился полтора года назад. А в сопроводительном документе значилось: «Восточно-европейская овчарка, окрас черный, рождения 7.9.79. Принадлежит Мотылькову Геннадию Геннадьевичу. Город Горький, проспект Кораблестроителей, д. 15, кв. 64».
В первую же неделю рядовой Гена Мотыльков и его верный друг, с которым они когда-то вместе пришли в военкомат, отправились сопровождать колонну в один из горных кишлаков. Афганские грузовики везли зерно, которое следовало распределить среди населения. Приближалась весна, а дехкане, только что получившие землю, не имели семян.
У контрреволюции много жестоких уловок. Не дойдет колонна к месту — и дехканин сам на коленях приползет к богачу: будь милостив, сеять нечего. Зерно бедняку дадут, но под какие проценты… И будто не было революции, земельно-водной реформы! А то еще заставит феодал в виде платы пособничать басмачам.
Но колонна прорвалась сквозь засады. Впрочем, «прорвалась» сказано не совсем точно. До сих пор помнят солдаты участок длиной всего в семь километров, между вторым и третьим мостами. Эти семь километров они шли сутки. А впереди колонны — саперы. Они идут открыто, в рост, проверяя каждый сантиметр дороги. Они, конечно, знают, что в любую минуту могут нарваться на засаду, понимают, что сапер для душмана — цель номер один. После двух часов работы собака должна отдыхать, потом еще перерывы через каждые два часа. И отдых на все жаркое время суток. Амур работал чисто. И хотя был новичком, меньше других собак отвлекался на грохот двигателей броневого сопровождения и не очень боялся обстрелов. Он бесконечно доверял своему хозяину. И если тот говорил: «Работай!», Амур старался. Он лучше других умел находить итальянские пластиковые мины, где металла-то всего семь граммов — это боек взрывателя. Он отыскивал самодельные фугасы, чему его никогда не учили…
Сколько жизней они спасли, сказать трудно. Но даже если бы только одну…
Однажды Амур обнаружил зарытый на дороге металлический ящик. В наушниках миноискателей, как говорят, зазвенело «плотно». Мина! Обычно, извлекая мину, Гена отсылал Амура. Но сегодня тот не послушался, сел у края дороги. «Устал», — сказали солдаты. Но Гена внимательно посмотрел на Амура и решил, что неспроста осталась собака. Что-то ее смущает. Стали искать. Так и есть! Обнаруженная мина двумя тоненькими проводами соединялась с артиллерийским снарядом, спрятанным рядом. Тронь ее — и прогремит взрыв.