После завершения боев я узнал от казаков, что татар в крепости насчитали свыше пяти тысяч, от редких пленных вызнали, что накануне осады к ним пришло крупное пополнение, наша прошлогодняя атака обеспокоила крымского хана Адиль Герая (Гирея). Потери казаков убитыми и ранеными составили свыше двух тысяч, треть раненных мы спасли, что для нынешней медицины весьма превосходно, обычно выживает каждый пятый или меньше, предполагаю, что здесь и моя заслуга. Я уже не первый раз поражаюсь воинской мудрости атамана, собравшего десятитысячное войско для захвата крепости. Как мне рассказал учитель, среди старшин и других вожаков были сомнения, зачем нужно столь крупное войско, достаточно и пяти тысяч казаков против трех тысяч татар. Теперь всем стало очевидным, что с такими силами наши потери стали бы гораздо большими, да и само взятие крепости проблемным.
Два дня убирали татарскую твердыню от тел погибших, захоронили их в балке неподалеку, отдали почести своим бойцам, а потом принялись за разграбление, снимали все, представляющее ценность. Трофеи, в основном, воинские - пушки, самопалы, сабли, порох, другое воинское снаряжение, а также строевые кони, провиант, казна, золотые и серебряные предметы, украшения. На складах нашли еще различные товары - шелковые ткани, ковры, зеркала, стекло, посуду, одежду, добра хватило загрузить наш немалый обоз. За неделю обобрали все крепостное имущество, после взорвали до основания башни и ворота, подожгли строения и укрепления, с тем и отправились в обратный путь, не спеша, следуя с тяжело нагруженным обозом. Орудия и другие воинские трофеи отправили на ладьях в Воинскую Скрабницу, они даже просели почти до бортов от немалого груза.
Еще до отправления, пока казаки занимались разграблением крепости, напросился на прием к кошевому, воспользовавшись его благодушным настроем от удачной операции и богатой добычи. Он встретил меня в своем шатре приветливой улыбкой, радушно пригласил за стол, тут же похвалил за спасение жизни многих воинов, а после перешел к моему визиту, с чем я пожаловал к нему. Собрался с мыслями, немного волнуясь высказал ему свою просьбу:
- Иван Дмитриевич, есть у меня очень важная докука, насчет себя и моей невесты. Она хочет дитя, мочи у нее больше нет ждать, снится и чудится он ей. Я не могу смотреть на свою коханную, как она мучается, обращаюсь к Вам за дозволением пожениться нам. Службу в Сечи буду нести по прежнему, жену навещать по воскресеньям и праздникам, никакого ущерба воинскому делу не будет, приму все старания.