— Да, я уж и сам начинаю подозревать их. Чин-цай нас и сразу пускать не хотел, а тут еще англичанин этот откуда-то взялся, тот, которого Абдул в Са-чжеу видел. Очень уж англичанам не по нутру наш интерес к Китаю и Тибету, боятся, как бы мы их отсюда не выставили. Так что зови Абдула и этих горе-проводников, сейчас допрос устраивать будем. — Пржевальский грозно свел к переносице густые кустистые брови.
— Прости, господин, — плюхаясь на колени перед огромным, как скала, ян-гуйзы, командиром, залепетал полицейский, — мы не знаем пути! И никто не знает. Чин-цай приказал вас повести, но мы не знаем пути. Это гиблое место. Совсем гиблое. Надо возвращаться, господин, а то все погибнем. Видели, сколько по пути черепов по сторонам дороги лежит? Плохое это место, совсем плохое! Воды нет, дороги нет, возвращаться надо!
— Неужели же никто никогда из охотников в горы не ходит?
— Зачем им в горы, господин? — оживился полицейский. — Мертвое место. Никого там нет, даже змеи и ящерицы не водятся. Ни травинки не растет там. Верблюды туда не дойдут.
— Откуда ты знаешь, что там мертвое место, если туда никто не ходит? — нависая над тощим маленьким полицейским, громыхал Пржевальский, надеясь страхом заставить проводников идти дальше.
— Потому и знаю, что никто дотуда не дошел, все погибли, все как один. Никто не вернулся. Только нас, бедных, послали на верную смерть. Смилуйтесь, господин, пойдемте обратно!
— Ах вы, разбойники! Врете вы все! Да уж, видно, с вами идти хуже, чем без вас! — гневно воскликнул Пржевальский, едва не замахнувшись на сжавшихся на земле китайцев. — Гони их, Абдул. Сами будем выбираться, а назад не пойдем. Они этого только и ждут. Роборовский, проверьте, сколько у нас осталось воды. Иринчинов, скачи вперед, поищи сносный спуск к воде. А этих гнать в шею! Обойдемся сами, и не из таких переделок выбирались. Выпутаемся.
— Николай Михайлович, есть! Нашел! — вернувшись часа через полтора, прокричал еще издалека Дондок. — Тропа крутая, узкая, но спуститься к воде можно.
— Отлично, там и устроим привал. А потом уже решим, каким путем идти дальше.
Несколько раз отряд пытался выбраться из ущелья Дан-хэ и возвращался обратно, глубокие балки с отвесными краями преграждали ему путь. В конце концов после трудной изматывающей переправы через быструю и глубокую реку, путешественникам удалось выбраться на другой берег, и по нему они вышли из высоких горных ущелий. Теперь их путь лежал к хребтам Нань-Шаня.
«По своему характеру описываемая высокая равнина у подножия главного кряжа Нань-Шаня совершенно напоминает пустыню. Почва состоит из солонцеватой глины с галькою… Воды нет вовсе, за исключением лишь реки Дан-хэ… Вся местность на верхней Дан-хэ, как и вообще в этой части Нань-Шаня, изобилует золотом…