— Интересно, — откидываясь на спинку сиденья, проговорил Гарик. — Очень интересно.
— Что именно? — с откровенным сарказмом спросила Карина.
Гарик взглянул на нее и опомнился.
— О, простите. Я сочувствую вам всей душой. Но думаю, что ничего еще не потеряно. И в любом случае нам необходимо найти Бориса. Живого или… — Тут Гарик снова замялся, отметив с неудовольствием, что несет его сегодня совсем не туда. — В общем, найти.
— Да уж. Не помешало бы, — сухо согласилась девушка. — Сейчас мы идем в офис. Лариса находится в кабинете Чемезова. Вас я оставить в кабинете отца не могу, уж простите. В данных обстоятельствах градус моего доверия к вам и вообще к кому бы то ни было крайне невысок. В этой связи непонятно, что с вами делать.
— Оставьте меня в его приемной под присмотром секретарши, — предложил Гарик. — Вряд ли туда заглянет Лариса. Ей просто нечего там делать.
— Почему вы так уверены?
— Это элементарно. К тому же кабинет находится в тупике, без дела в приемную никто заглядывать не станет, а в отсутствие хозяина кабинета там и вовсе делать нечего, — равнодушно пожал плечами он.
— Ладно, уговорили. Идемте. Надеюсь, Марат не вертится где-нибудь в холле.
— Марат сейчас должен находиться на общем совещании. Дело напрямую касается безопасности фирмы.
Геннадий Сергеевич сладко потянулся, прокашлялся, открыл глаза и с удивлением вгляделся в незнакомый потолок, украшенный витиеватой лепниной. Несколько минут полежал неподвижно, собираясь с мыслями, потом повернул голову и взглянул на лежащую рядом сладко спящую женщину. Одеяло сползло с ее обнаженной спины, представляя взору Геннадия Петровича изящно изогнутую фигурку. Взглянул равнодушно, без радости или неудовольствия. Так же, как сейчас глядел на потолок.
— Маруся. Маруська, — легонько пихнул он женщину в бок. — Маня, просыпайся. Мне на работу надо собираться. Сооруди чего-нибудь похавать.
Она что-то сонно промурлыкала. Перевернулась, покрепче прижалась к Геннадию Сергеевичу, закинула на него длинную загорелую ножку и продолжила спать.
— Ну нет, голубушка. Досыпать будешь после. Мужика кормить надо, — похлопал ее по плечу Таволжанин. — Маруська! Просыпайся.
— Геночка, ну что ты так кричишь с утра? — заворочалась недовольная Маша. — И что это за «Маруська»? Я терпеть не могу это имя.
— А мне нравится, — отрезал Геннадий Сергеевич, придерживавшийся мнения, что баб баловать не стоит — сразу на шею сядут. А он этого не выносил. — Давай, топай на кухню и приготовь завтрак посытнее, мне на работу надо.
— Ген, ну что ты так торопишься? Сейчас прислуга придет и приготовит. А мы пока можем еще подремать. — И она нежно провела рукой по его груди, соскальзывая вниз под одеяло.