Будда, или Легенда о Разбуженном принце (Сергеева) - страница 29

— С людьми общаться непросто, учить хорошему и полезному — ещё труднее. Нам, богам, это хорошо известно, и тебе, Шакьямуни, тоже — ты не вчера родился: пятьсот пятьдесят жизней прожил и в каждой стремился делать добро. За это готов был даже в огонь прыгнуть. Я-то хорошо помню, что случилось, когда много-много лет назад ты был сыном могучего царя Брахмадевы. Я принял тогда вид мудреца-брахмана, чтобы испытать твоё мужество. Помнишь, Шакьямуни, как я подошёл однажды к воротам твоего дворца.

— Почему я так поступил? — задал сам себе вопрос Индра. — Потому, что слышал очень много хорошего о тебе, и мне захотелось самому узнать, правду ли говорят. Готов ли ты за знания заплатить самую дорогую цену — отдать собственную жизнь?

— Так вот, — продолжал рассказывать Индра, — подошёл я к воротам дворца, увидел стража с камышовой тростью в руках и сказал ему:

— Пойди, скажи царевичу, что я знаю великую тайну жизни и смерти и готов открыть её.

Страж пошёл и доложил царевичу. Тот выбежал из дворца, приветствовал меня, пригласил войти. Он был вежливым и воспитанным юношей. Не стал приставать с расспросами, а сначала предложил отдохнуть, принёс воды, чтобы я смог утолить жажду и освежиться после трудной дороги. Только потом он спросил меня, сложив ладони перед грудью:

— О, великий учитель! Ты знаешь Святое Учение, яви милость — наставь меня в нём, научи.

— Это трудное дело, — отвечал я ему, — просто так оно не даётся. Одного твоего желания недостаточно.

— Чего же ты хочешь за свой труд? — спросил меня царевич. — Золото, полцарства, жену или детей? Бери всё — мне не жалко.

— Всё, что ты мне предлагаешь, тебе не принадлежит. Это только тебе так кажется, а вот отдай себя за Святое Учение, — ответил я.

— Как это себя? — удивился он.

— Если ты прыгнешь в огненную яму глубиной в десять локтей, полную горящих углей, то преподам тебе Святое Учение, — ответил я.

Царевич тотчас же распорядился, чтобы на площади перед дворцом землекопы вырыли огромную яму. Дровосеки нарубили в лесу много дров. Возчики привезли их из леса, а дворцовые истопники наполнили ими яму и подожгли. Дым взметнулся высоко в небо, огонь превращал дрова в угли, которые постепенно заполнили яму до самых краёв.

Об этом узнали придворные и доложили царю, а тот поведал царице. Все стали умолять царевича оставить свою затею, но он был непреклонен. Тогда царь отправил министров ко мне. Они настойчиво упрашивали меня не подвергать юношу такому испытанию.

— О, Мудрейший, — говорили они, — яви нам милосердие и не заставляй царевича прыгать в огненную яму, не лишай его жизни. Потребуешь ли ты золота или даже жизней наших — всё тебе будет дано. Возьми, что желаешь, но оставь царевича в покое.