— Что с тобой? — спросила она и по привычке опасливо покосилась на дверь. — Ты вся светишься, и на волосах даже выступила пыльца. Могут заметить…
Я и сама знала, что сила моя сейчас вышла из-под контроля, как случалось всегда, когда эмоции находились на пределе. Тогда она вырывалась наружу и повсюду оставляла видимые следы. И это я еще сдерживала ее как могла, а иначе пыльцой было бы усыпано все вокруг.
— Ох, Соня… — вздохнула я, и даже из рта моего вырвалось облачко пыльцы. Фея отпрянула и уже с откровенным ужасом смотрела на меня. — Не представляешь, как я волнуюсь.
Мне необходимо было хоть с кем-то поделиться, чтобы облегчить душу, услышать слова поддержки. Соне я верила, а потому не задумываясь выложила ей все: и о ночном соревновании, и о собственной победе, и об обещании демона.
— Он сказал, что придет за мной. Но когда?! И вспомнит ли он?!. Я уже места себе не нахожу.
Соня задумчиво смотрела на меня, а потом провела руками по моим волосам, стряхивая пыльцу в траву, где та медленно погасла, затерявшись среди густой зелени. По привычке мы с ней обедали на природе, в тени раскидистого дуба, который с первого дня мне приглянулся и казался таким же древним и нерушимым, как сама жизнь.
— Мне кажется, он сдержит слово, — наконец, проговорила фея.
— Почему так думаешь? — встрепенулась я, так понравилось то, что она сказала. Надежда, которая уже начинала угасать в душе, вновь возродилась.
— Не знаю даже, — посмотрела Соня вглубь сада. — Может, потому, что он не такой как все остальные демоны в замке.
— В смысле?
— Ну я же мышь уровня обслуги, и работать мне приходится не на одном участке, — улыбнулась Соня. — Хозяев вижу часто, особенно старшего, — резко помрачнела, и я поняла, что речь об отце моего тюремщика. — Вижу как те обращаются с остальными феями, особенно уровня ублажения, — совсем тихо добавила, и на глаза ее набежали слезы. В который раз подумала, сколько же всего она тут перевидала, бедняжка. Сразу же вспомнилось зверство, свидетельницей которого стала по вине демона. Не такой, как все? Только не для меня! Тот, кто способен спокойно на все это смотреть, пусть и оставаясь в стороне, ничем не отличается от всех остальных. В душе моего тюремщика живет такая же тьма, что и в остальных демонах. — В отличие от всех остальных, он нас не замечает…
А ну да! Не замечает, потому что и достойными жизни не считает. Замечал бы — вел бы себя как все. Но с Соней спорить не стала. Пусть хоть в ком-то из представителей зла видит хоть что-то хорошее. Сама я ее мнения не разделяла. Но после беседы с феей немного полегчало, и я даже нашла в себе силы прошерстить гардероб.