У Льва Адамовича и Ольги был общий друг и сослуживец — Гвоздев. Не было человека милее Гвоздева. Простое, открытое лицо. Веселый и добродушный, он всегда готов был помочь друзьям и товарищам. По крайней мере Ольга была о нем такого мнения. С ним-то и решила она поговорить и узнать, нет ли любовной истории у мужа?
На следующий день в обеденный перерыв Ольга встретилась с Гвоздевым и ему все рассказала.
— Дорогая Ольга Ивановна! — с неподдельной искренностью воскликнул он, — откуда у вас такая нелепая мысль? Дай бог, чтобы еще кто-нибудь так любил, как любит вас Лев.
— Вы правду говорите?
— Он чист, как агнец… Я по секрету вам сообщу: готовится один проект… и авторы — мы…
Ответ Гвоздева успокоил Ольгу, и она сразу заметила яркий солнечный день и голубое небо.
Они шли по гранитной набережной широкой реки. Живой блеск воды успокоил ее. Однако она спросила:
— Почему я никогда не видела работы мужа над проектом? Зачем такая конспирация?
— Тс… с… значит, так надо… Серьезные изобретения до поры следует тщательно скрывать…
— Ну, тогда я спокойна!
— Вы никому об этом не говорили? — равнодушным тоном спросил Гвоздев.
— Нет.
— Пока этого делать не стоит, а за Льва я ручаюсь.
Ольга признательно пожала ему руку и почти совсем успокоилась.
Прошло две недели. Поводов к беспокойству не было, но в начале сентября у Ольги начался озноб и повысилась температура. Это заставило ее пойти в поликлинику.
Осмотрев Ольгу, врач рекомендовал исследовать кровь. В мазке крови, взятой из пальца, были найдены малярийные плазмодии.
Передавая рецепт на акрихин, врач высказал предположение, что, возможно, пациентка заболела малярией во время отдыха на Кубани, где эта болезнь еще появляется в отдельных местах. Объяснив Ольге, как принимать акрихин, он отпустил ее домой.
— Я не доверю тебя ни одному амбулаторному врачу, — заявил муж. — Ты будешь лечиться только у нашего друга Ивана Карловича Крофельда.
Вечером Лев Адамович привез жену к доктору.
Крофельд любезно улыбался, его водянистые голубые глаза выражали сочувствие. Он приставил трубку к груди пациентки, выслушал ее, а затем прощупал увеличенную селезенку.
Его руки показались Ольге холодными, липкими, как и его водянистый взгляд.
— У вас тяжелая форма малярии. Надо серьезно лечиться. Ассистентом я назначаю вашего мужа. Доверьтесь нам, и с малярией мы быстро покончим.
Крофельд вручил рецепты Льву Адамовичу и, добродушно улыбаясь, распрощался.
Вечером у Ольги повторился сильный приступ малярии. В последующие дни Лев Адамович никуда не ходил. Он много раз в течение дня давал жене желтые таблетки акрихина и какую-то микстуру.