Память всех слов (Вегнер) - страница 257
– Ванухии?
Она послала ему усталую улыбку:
– Если чего не знаешь – спрашивай, да?
– Верно. Спрашивай, даже если ждешь лжи. Порой то, как тебе врут, скажет тебе больше истинной правды. Потому что ложь обычно скрывает слабость.
– Ванухии – это просто дерево. Древа. Те, которым служат Черные Ведьмы. Важнейшие в мире. Увидишь в долине.
– Древа? – Непонятно почему, но Альтсин полагал, что древо будет одно: гигантское, величественное, лучше всего в золотой коре и с серебряными листьями, вокруг которого снуют жрицы в длинных одеяниях.
– Увидишь.
Ведьма замолчала и долгое время смотрела лишь на воду. Они плыли с постоянной скоростью, Альтсин, глядя на ветки за бортом, оценил ее примерно в пять узлов, а потому должны бы встать на другой берег примерно через пару часов. Из того, что он слышал, озеро около десяти миль в диаметре, питала его Малуарина, вливаясь в него с востока и выливаясь с юго-западного конца. Но тут, в центре его, когда один берег исчезал из глаз, а второй становился лишь намеком на тень на горизонте, не чувствовалось ни течение реки, ни ее сила. Он вздохнул. Хорошо отдохнуть минутку-другую, перед тем как…
Он предпочитал не задумываться о том, что его ждет в долине.
До сих пор он особо не размышлял над тем, что случилось в замке. С того момента, как старая ведьма объявила ему волю племенного бога, с короткого, лаконичного прощания с Домахом и Найвиром, чьи несмелые протесты на ломаном сеехийском совершенно проигнорировали, вор не нашел и минуты, чтобы подумать. Оба монаха должны были вернуться в Каману морем, и Альтсин надеялся, что они справятся с плаванием. Наверняка он мог сказать одно: просьба Оума не была просьбой, которую можно проигнорировать, а долг, имевшийся по отношению к монахам у отца Йнао, совершенно ничего в этом случае не значил. Более того, воины Малого Кулака сопровождали их на первом этапе пути, но Альтсин понимал причины их поведения. Оум приказал ему прийти, а потому чужак будет доставлен на место.
Он не сопротивлялся. Во-первых, у него не было выбора: рассказы о героях, прорубающих себе дорогу сквозь сотни врагов, хороши для плохих поэтов. А во-вторых, он не имел намерения пробуждать гостящего в нем, поскольку тот мог решить оборонять свой… сосуд. Вор иронично ухмыльнулся этой мысли. Явиндер предупреждал его о подобных ситуациях. Каждый раз, когда Реагвир просыпался от дремы, чтобы спасать шкуру Альтсина, приводил к тому, что в следующий раз Кулак проще перехватывал контроль. А это означало, что однажды вор потеряет возможность владеть собой – и все прекратится. И не имело значения, сделается ли он узником собственного тела, не способным даже к немому крику, или попросту растворится в божественной душе, утратив душу собственную. Пока что он сопротивлялся, и результатом были опухоли суставов и синяки, и, похоже, только угроза полного уничтожения тела удерживала Реагвира от решительной атаки. Да еще то, что бóльшую часть времени он пребывал в летаргии. Одинокий фрагмент божьей души, без слуг, что могли помочь в бегстве, без армии смертных, готовых уступить Объятиям и сражаться до последнего вздоха, – он был лишь зверем, преследуемым самыми разными силами. Хорошо иметь собственных верных, храмы и братьев в…