Глупец закончит там, где начал. Круг замкнулся. Пора умирать.
Но не так.
Альтсин отдернулся на несколько дюймов и уперся спиной в ледяной клинок. Как и предполагал, женщина с ножом стояла за тем, обнимая острие. Левой рукой она все еще держала его за волосы, в правой сжимала оружие. Между руками ее находился клинок Денготаага. Иначе и быть не могло.
– Что ты сделала? – Ее шипение наполнено было угрозой и едва сдерживаемой яростью. – Что ты сделала на Юге, Канайонесс?
– Я? Ничего. Я не использовала свои таланты, не влияла на человеческое сознание, не навязывала никому своей воли. Все происходит согласно вашему договору, придуманное людьми и руками людей исполненное. А он мне не нужен живым.
Младшая вдруг оказалась перед вором. Он почувствовал запах ее духов и легкое прикосновение к своему лицу.
– Прости. – Голос ее был серьезен, без обычного оттенка иронии. – Ты имел право на меня сердиться, полагая, что я тебя предала. На самом деле я искала тебя все эти годы, но он, – раскрытой ладонью она отвесила ему пощечину, и она предназначалась только Альтсину, – был упрям, глуп и ловок. Убегал, скрывался, защищался. Мне тоже приходилось убегать. Многое случилось. Когда-нибудь расскажу. А теперь ты должен это сделать. Покинуть это тело: наверху ждет другое, старше и наверняка более потрепанное, но зато снабженное татуировками.
Нож уколол его сильнее, и вор почувствовал, что кровь уже не просто сочится, но течет горячим ручейком.
– Прости? – В голосе Огевры послышался страх. – Значит, это ты сделала?
– Ты ведь не думаешь, что твой граф сам пришел к мысли о татуировках? Ему необходимы были указания и разъяснения. И можешь мне поверить, я не использовала колдовства, чтобы его убедить, золотце. Достаточно было сыграть на его амбициях, чувстве миссии и мании величия. Видение себя как первого за три с половиной тысячи лет авендери, ступающего по земле, он носил в своей душе уже годы. И решил, что после Объятий сумеет контролировать Кулак Битвы. Глупец. Неужели сапоги, что надеваешь, рассказывают тебе, куда ты должен идти? – Девушка снова похлопала Альтсина по щеке. – Сперва я хотела схватить вот этого, обездвижить и силой вытатуировать ему на коже барьеры. Я была и вправду отчаявшейся. Но теперь на это нет времени.
– Я его убью!
– Ох, да пожалуйста. Прекрасный сосуд только и ждет пересадки. Сделай это.
Сейчас.
Нож дрогнул и передвинулся выше, под ухо, а Альтсин почувствовал на шее еще и узкую ладошку. Потому прижал подбородок к груди, связывая руку на мгновение, и дернулся в сторону.
Клинок у Денготаага был острее бритвы, острее чего угодно, что сумели бы создать руки смертных. Но теперь важнее всего стало то, что клинок находился между руками служанки Эйфры.