Облакам надоели обнимашки с луной, они отлетели в сторонку. Бутербродов увидел мужика при свете и понял, что его логика имеет право на существование. Фабричный работяга похож на фабричного работягу, его не спутаешь ни с кем.
– Смешал водку с шампанским, – повинился Андрюха. – Ну, понимаешь…
– Ни хрена не понимаю! – не согласился мужик. – Но мне похрен… не люблю, когда непонятный, кипеш, а так – мне похрен…
14. КУПИДОН
– Ходят тут всякие! – в гневе бормотал Андрюха, прыгая от холода подобно длинному пингвину. – Где же покупатель гусака, чёрт его возьми?!
Дело шло к трем часам ночи. Луна с облачками традиционно игрались, то сходясь, то расходясь. Бутербродов отбросил мысль о костре и пытался сосредоточиться.
– Подходите, налетайте! Продаю гуся недорого, всего за неразменный рубль, – разносился над перекрестком его одинокий голос.
Вдруг упал с небес, посвистев в воздухе, белый сгусток, покачался и завис перед полуночником, вея и реясь на уровне глаз в безлунном мраке.
– Мама! – прошептал продавец. От неожиданности он оступился и сел на задницу.
Задорный голосок деловито спросил:
– Уй, Андлюх, ты Афлодиту, случаем, не узлел?
Небесный пришелец забавно картавил.
Облачко поцеловало на прощание луну и уплыло восвояси. В голубоватом свете взору предстал ребёнок лет пяти, сотканный из серебряных нитей. Золотые кудри, два огромных зеленых глаза. На теле отчётливо виден пупок, а в сильной ручке зажат лук.
– Оглох, что ли? – проказник дрыгал от нетерпения ножкой, смотрел с любопытством.
– Ты к-кто?
– Глек в манто! Не видишь что ли, Купидон! – весело защебетал воздушный мальчишка и добавил игриво: – Пущу сейчас стлелу в глудь, мигом в Юльку влюбишься. – В пальчиках проказника возникла тонкая палочка. – Хочешь?.. А-ха-ха!..
Андрюхе надоело бояться, и он встал. Степенно отряхнул задницу, подобрал сумку. Где ты учился, там я преподавал, малыш… Доктор ласково улыбнулся, сложил щепотью пальцы и пощекотал гостю животик.
– У-тю-тю.
Подушечки пальцев охватила нега, словно Андрей засунул пальцы в растаявший шоколад. Он помлел немного и спросил с подмигушкой:
– Эй, а кто такая Афродита?
– Моя любовница! – гордо ответил сорванец и задрыгался всем телом. – Ой-ёй, щекотно, – пискнул и отлетел на метр, вымолвил с насмешкой: – Ты чего, Андлюха, не историк?
История ничему не учит, но сурово наказывает за незнание уроков. Доктор решил обидеться: не для того он здесь торчит, чтобы терпеть колкости от гребаного привидения. Он упёр руки в бока и заорал:
– Вали отсюда, хренов Карлсон! И немедленно!..
Обида купидонов гораздо болезненней, чем человеческая. Для человека – так уж точно. Ну, каждому своё. Небесный гость отбросил оружие любви и показал издалека записочку в виде сердечка.