– Это может иметь отношение к нему лично, – заметил Кадгар, стараясь осторожнее выбирать слова. Ему не хотелось говорить Гароне о существовании Ордена. – Медиву приходится смотреть очень далеко вперед. И иногда это уводит его от действительности.
– Поэтому, наверное, он и пускает в башню бродяг, – сказала Гарона. Через некоторое время она добавила: – Мне не жаль, что Штормград сумел отразить нападение. Невозможно разрушить такую крепость снаружи. Сначала необходимо предпринять какие-то действия внутри, чтобы ослабить стены.
– Я рад, что ты не орочий генерал, – улыбнулся Кадгар.
– Вождь, – поправила Гарона. – Как будто у меня была такая возможность!
– Я хочу кое о чем спросить тебя, – сказал Кадгар.
Гарона повернулась к нему.
– Ты говоришь так, словно хочешь попросить об одолжении, – заметила она.
– Я никогда не задавал тебе вопросов о численности ваших войск, об их расположении…
– Одним словом, шпионских вопросов.
– Однако, – продолжал Кадгар, – защитники Штормграда изумлены огромным количеством орочьих воинов, подошедших к их стенам. Их отбросили назад, но, тем не менее, азеротцев очень удивило, что в болотах Черных топей могло прятаться так много солдат. Даже сейчас их очень беспокоит вопрос, какие силы могут еще скрываться в топях.
– Я не знаю ничего о расположении наших войск, – ответила Гарона. – Я ведь все это время была здесь и шпионила за тобой, ты не забыл?
– Это верно, – согласился Кадгар, – но я не забыл и того, как ты говорила о вашей родине. Как вы попали оттуда сюда? Это было какое-то заклинание?
Гарона на какое-то время притихла, раздумывая над ответом. Кадгар ожидал какой-нибудь легкомысленной отговорки, или перемены темы, или даже встречного вопроса. Но вместо этого она ответила:
– Мы называем наш мир Дренором. Это жестокий мир – мир бесплодных пустынь, отвесных скал и хилой растительности. Мир негостеприимный и яростный…
– А небо там красное, – добавил Кадгар.
Гарона внимательно посмотрела на молодого мага:
– Ты говорил с другими орками? Должно быть, с пленными? Я не знала, что люди берут орков в плен.
– Нет. Это было видение, – ответил юноша. Он вспомнил его: казалось, это было полжизни назад. – Очень похоже на то, что ты видела, когда мы встретились впервые. Тогда я в первый раз увидел орков. Насколько я помню, их там было огромное количество.
Гарона по-бульдожьи фыркнула:
– Возможно, ты знаешь больше, чем говоришь, однако то, что ты сказал, верно. Орки плодовиты, и у них часто рождается по нескольку детей зараз, но очень многие умирают, не достигнув возраста воина… Наша жизнь там была тяжелой, и выживали лишь самые сильные, самые влиятельные – или самые сообразительные. Я была в третьей группе, но, тем не менее, считалась изгоем и выживала, как могла. Я относилась к клану Бушующего Шторма, по крайней мере, до тех пор, пока не пришел приказ.