Кадгар моргнул, соображая. В течение последних двенадцати часов Медив сперва напал на него, затем запихнул в его голову знание, которого там прежде не было, протащил через всю страну на спине грифона и оставил сражаться с дюжиной орков, прежде чем прийти на выручку. С другой стороны, он ведь назвал Кадгара своим учеником – он собирался обучать его!
Кашлянув, Кадгар ответил:
– В нем оказалось больше странностей, чем я ожидал.
Лотар вновь улыбнулся, и в его улыбке была неподдельная теплота.
– Этого в нем больше, чем от него ожидает кто бы то ни было. Это одна из его лучших черт. – Немного подумав, Лотар добавил: – Очень благоразумный и учтивый ответ.
Кадгар с трудом выдавил слабую улыбку:
– Лордерон – страна очень благоразумных и учтивых людей.
– Да, я заметил это на Королевском Совете. Как это говорится? «Послы Даларана способны в одно и то же время сказать и “да”, и “нет” и при этом не сказать вообще ничего!» Не в обиду будь сказано.
– Я не обиделся, господин, – улыбнулся Кадгар.
Лотар взглянул на юношу:
– Сколько тебе лет, парень?
– Семнадцать. А что? – спросил Кадгар.
Лотар покачал головой и проворчал:
– Возможно, в этом-то все и дело.
– Какое дело?
– Мед – я имею в виду Мага-повелителя Медива – был совсем молодым, на несколько лет моложе тебя, когда серьезно заболел. Поэтому он почти не общался со своими сверстниками.
– Заболел? – переспросил Кадгар. – Маг был болен?
– И очень серьезно, – ответил Лотар. – Он погрузился в глубокий сон – я слышал, что это называется «кома». Мы с Ллейном отвезли его в Аббатство Североземья, и тамошние святые отцы кормили его бульоном, чтобы он не умер с голоду. Он лежал так несколько лет, а потом – хоп! – и проснулся, здоровый как бык. Ну, скажем, почти здоровый.
– Почти? – снова переспросил Кадгар.
– Он не мог вспомнить некоторые события из своей жизни. Он уснул юношей, а проснулся взрослым мужчиной. Мне всегда не давала покоя мысль, что это плохо повлияло на него.
Кадгару припомнился неустойчивый темперамент наставника, его внезапные перемены настроения, его детский восторг, с которым он вступил в битву с орками. Если бы Медив был моложе, разве его поведение не казалось бы более понятным?
– Эта его кома, – продолжал Лотар, покачав головой, – она была очень неестественной. Меду до сих пор кажется, что он «вздремнул». Но мы так и не выяснили, почему это произошло. Сам он мог бы разгадать эту загадку, но никогда не пытался этого делать, хотя его и просили.
– Я его ученик, – просто сказал Кадгар. – Почему вы рассказываете мне все это?
Лотар глубоко вздохнул и оглядел округу. Кадгар видел, что Королевский Рыцарь – глубоко искренний и открытый человек, который не продержался бы в Даларане и полдня. Его эмоции ясно читались на его обветренном честном лице.