Найджел кивнул.
— Совершенно верно, — сказал он. — При сложившихся обстоятельствах делать такое признание не очень приятно. Но с другой стороны, яды были уничтожены две недели назад или даже больше.
— А вдруг вы ошибаетесь, мистер Чэпмен?
Найджел удивленно воззрился на инспектора:
— Что вы имеете в виду?
— Как долго лекарства хранились у вас?
Найджел подумал.
— Упаковка гиосцина — дней десять. Морфий — примерно четыре дня. А настойку наперстянки я достал в тот же день, когда показал лекарства ребятам.
— Где вы хранили препараты?
— В ящике комода, под носками.
— Кто-нибудь знал об этом?
— Нет-нет, что вы!
В его голосе инспектору послышалась некоторая неуверенность; впрочем, Шарп не стал тут же допытываться, в чем дело, просто учел на будущее.
— Вы никому не рассказывали о своих планах? О том, каким образом вы собирались добыть препараты?
— Нет… вообще-то нет.
— «Вообще-то», мистер Чэпмен?
— Понимаете, я хотел рассказать Пат, но потом подумал, что она меня осудит. У нее очень строгие принципы, и я не стал с ней связываться.
— Вы решили ни о чем ей не рассказывать: ни о краже препарата из машины, ни о поддельном рецепте, ни о морфии?
— Да нет, потом я рассказал ей про настойку, про то, как заполучил у Силии рецепт и купил лекарство в аптеке. И про маскарад в больнице тоже рассказал. Увы, ее это не позабавило. Ну а про машину я, конечно, не сказал ни слова. Она бы взбесилась.
— А вы говорили ей, что намерены уничтожить препараты, как только выиграете пари?
— Да. А то она вся извелась. Постоянно бубнила, что я должен вернуть лекарства.
— Подобная мысль вам, естественно, в голову не приходила.
— Естественно, нет! Мне тут же была бы крышка. Представляете, какая бы началась катавасия? Нет, мы с ребятами сожгли лекарства, вернее, морфий и гиосцин сожгли, а наперстянку спустили в унитаз. Так что ничего страшного!
— Вы так считаете, мистер Чэпмен? Но может статься, что страшное все-таки случилось.
— Но что могло случиться? Я же говорю, мы все уничтожили!
— А вам не приходило в голову, мистер Чэпмен, что кто-то мог узнать, где вы прятали яды, или случайно на них наткнуться и подменить морфий чем-нибудь другим?
— О черт! — Найджел потрясенно поглядел на инспектора. — Я об этом не подумал. Нет, нет, не верю!
— И все же такая возможность не исключена, мистер Чэпмен.
— Но ведь никто не знал…
— Уверяю вас, — сухо сказал инспектор, — что в общежитиях о человеке известно гораздо больше, чем ему кажется.
— Вы хотите сказать, что здесь и стены имеют уши?
— Вот именно.
— Что ж, возможно, вы правы.
— Кто из студентов может запросто, в любое время, зайти к вам в комнату?