— То есть большая часть в Киеве вот такое настроение сейчас создалось?
— Да.
— Но это же какое-то зомбирование людей.
— Это зомбирование. Это зомбирование. Они все под каким-то гипнозом. Вот действительно поменялись понятия добра и зла. Люди забыли, люди забыли свою историю. А кто не забыл, тот делает вид: да ладно, ну то прошло. Что было, то прошло, мы сейчас живем. Главное, чтобы не было войны. Это неправильно.
— Это неправильно, я согласен.
— Крымчане, это неправильно.
— Вы официально уволились или вы просто выехали из Киева — и всё?
— Официально я не увольнялась. Меня, по всей видимости, уже уволят. Поэтому я это понимаю.
— Вот в таком вы качестве.
— И даю отчет своим действиям. Возвращаться туда я не буду.
— А кто сейчас возглавляет прокуратуру Украины?
— Прокуратуру Украины, генеральный прокурор Украины — это Махницкий. Дело в том, что нам его представили как… он работал два с половиной года следователем в прокуратуре Львовской области, где-то из районов. Я точно не знаю.
— То есть, как коллегу вы его не знаете?
— Нет, я его не знаю как коллегу. Вот, поэтому… Поэтому охарактеризовать как человека, с которым проработала определенный период времени, не могу.
— Ну понятно.
— Ну, он еще не генеральный прокурор.
— Он и.о.?
— Он исполняющий обязанности. И, кстати, опять-таки, впервые как-то так у нас в стране получается, я не знаю, какое это правовое поле, что исполняющий обязанности президента назначает исполняющего обязанности генерального прокурора. Это как-то тоже особо не вписывается в правовое поле. Точно так же, как и мирная демонстрация, которая поубивала наших солдат. Когда 18 февраля сыпались трупы один за другим. И никто этого не видел. И та власть, которая сейчас руководит нашей страной, они стояли на майдане и кричали. Тот же министр, нет, не министр, председатель РНБУ, да, председатель РНБУ, его голос у меня до сих пор в ушах звенит.
— Это вы…
— Он очень громко кричал: «Левая сотня — направо, правая сотня — налево».
— Порубий?
— Порубий, Порубий, да. Это тоже все слышали.
— Ну, это да, это руководитель военной части Майдана. Да, он действительно руководил вот этими вооруженными группами.
— Он стоял на Майдане и указывал, это то, что я слышала, и указывал, куда какая сотня идет.
— Воевать.
— Да, воевать! Это как? Это в правовом поле? Вот скажите, дорогие граждане, украинцы, крымчане, какое это правовое поле? Когда убивали, я повторюсь, прошу прощения, убивали наших солдат, когда по центру Киева шли с факелами, зажженными факелами. Впереди портрет Степана Бандеры, били красивые гостиницы, которые расположены в центре Киева. И чему-то радовались. Чему радоваться, скажите? Мир перевернулся просто. Это не нацизм?