— Дружбе? — магистр с трудом сел, глянул на нагрудник и понял, отчего так больно: удар императора смял его. — Ты никогда не считал меня другом, Джаравел, а всего лишь использовал. Сожалею, что когда-то поверил в твою искренность. С сердцем ты прав — забыл, всю жизнь считал тебя демоном. Знал бы, тогда, двести лет назад, плюнул бы в лицо и давно сгнил в земле с переломанной шеей. Всё лучше, чем бесчестие.
Император уставился на него как на умалишённого. Крылья сложились, клыки скрыла верхняя губа.
— В глаза мне посмотри, — наконец приказал Темнейший. — И руку давай. Сейчас узнаем, кто из нас лжёт.
— Ты, Джаравел, — покачал головой Асварус. Сердце щемило: он доверял этому существу и тяжело переживал предательство. — Признай, наконец, что тебя интересовали реликвии дроу, а не задушевные беседы. И либо убей, либо отпусти. Не вернусь, никого не подошлю, но увижу в Лаксене, убью. Ты для меня отныне обычный демон.
— Спятил, Ролейн? — император опустился на корточки и осмотрел воздух чуть выше головы магистра.
Наморщив нос, Темнейший медленно, опершись о кресло, выпрямился и пробормотал:
— Проклятия не вижу, чар подчинения тоже. Никакой магии и гипноза. Значит, сам в голову втемяшил. Какие же реликвии меня интересовали, Ролейн?
— Кулон Хорта.
— А, — расплылся в улыбке император, от былой ярости не осталось и следа, — оборотень проболтался. Не знал, что ты параноик, Ролейн. С холодным оружием осторожнее, а то кого-нибудь убьёшь в припадке мнительности. Использовал! Придумал, право! Нет, отдам лекарю — пусть разум проверит, а то, сдаётся мне, он помутился. Вставай. Меч пока не отдам.
— Тебе смешно, а я стану изгоем, — процедил сквозь зубы Асварус.
— Да понял я намёки на бесчестие! — отмахнулся император. — Мол, решат, будто продал и предал, вычеркнут имя из списка дроу, семью выгонят и всякое такое. Поэтому с мечом и полез, только убивать не собирался. Не надо так на меня смотреть, Ролейн! Шанс вспороть горло предоставился шикарный. Потом бы спокойно отыскал сердце и для верности пырнул бывшего друга раз десять, чтобы точно сдох. Если не секрет, что взял бы в качестве доказательства моей смерти? Глаза или клыки? Есть у вас обычай: бросить к ногам правительницы дроу части тела кровного обидчика. А ещё говорят, будто демоны кровожадны!
Магистр промолчал, попытался встать, но не смог. Его шатало, голова кружилась, и Асварус завалился набок, держась за живот. Руки тут же окрасились кровью.
— Н-да, квиты, только ты без регенерации и лечебной магии, — прокомментировал Темнейший. — Так как, помочь, или будешь гордо мучиться в Фераме, куда по милости душевной верну? В любом случае, Ролейн, твои обвинения я отмёл — простил же. И о кулоне Хорта узнал позже Змеиного болота, которое нас познакомило.