— Я же говорил тебе, это произошло не потому, что ты была недостаточно хороша! Теперь ты знаешь, почему я с тобой порвал…
Нейтан подошел к креслу так близко, что его колени коснулись подушек. Эми ухватилась за спинку кресла, но этот барьер уже не мог защитить ее.
— А насчет того, что я был ужасным мужем… Я расскажу тебе о своем первом браке. Хочешь? О том, как я решился на него, потому что мне стало все равно, что со мной будет? Потому что на месте моей мечты, стать твоим мужем, вдруг образовалась огромная зияющая пустота, и мой отец, обвинявший меня в неспособности сделать верный выбор, заявил, что будет лучше, если он сам распорядится моей жизнью. И я поверил ему. Я думал, что совершил ужасную ошибку, влюбившись в тебя, и я поставил перед собой две задачи: реализовать планы отца, чтобы он мог мною гордиться, и страстное желание ранить тебя так же сильно, как ты ранила меня. Женитьба на Лукасте позволяла добиться и того и другого. Она казалась идеальным средством доказать тебе, что ты мне безразлична. Что я скорее женюсь на девушке с хорошей родословной и большим состоянием, чем на красавице.
Отец выбрал для меня Лукасту, потому что она была умна и амбициозна и конечно же имела большие связи. Таких же жен он выбирал и для моих братьев. Женщин, которые могли помочь им подняться вверх, какую бы карьеру они ни выбрали. Когда Фредди решил стать священником, он женил его на дочери архиепископа. А Берти, выбравшего военную службу, — на внучке генерала и по совместительству графа. Разница была только в том, что он определил мне место в политике, тогда как я не испытывал к ней никакой склонности. Однако отца это не волновало. В отличие от других поприщ, чтобы стать успешным политиком, человеку не требуется никаких особых талантов. Нужны лишь хорошие связи.
Печальная ирония состояла в том, что вначале я с готовностью воспринял планы отца, приняв их за проявление веры в меня. Но все обстояло совсем наоборот. Отец верил в Лукасту. Он думал, что она обеспечит мне успех, каким бы бездарным я ни был. Лукаста была воплощением всех возможных амбиций. Ей хотелось, чтобы я всеми правдами и неправдами поднялся на вершину власти, тогда как я…
Эми вдруг вспомнились недавно сказанные им слова.
— Ты хотел что-то изменить.
Нейтан насмешливо фыркнул:
— Лукаста хотела, чтобы я голосовал так, как мне скажут. Когда выяснилось, что я не просто неповоротливый утлый челн, плывущий по течению, которым она сможет управлять как захочет, в чем убеждал ее мой отец, она пришла в ярость. Мои глаза открылись уже после свадьбы. И я перестал тупо соглашаться с тем, что мне велели. Я начал высказывать собственное мнение. Один или два раза я даже имел наглость проголосовать согласно велению моей совести. Молодому щенку вроде меня, без опыта и без мозгов, не полагалось