— Хорошо нарисовали, — с удовлетворением сказал Егор Иванович и вошел за председателем в домик.
— Это теперь твой дом, товарищ депутат, — улыбнулся председатель и показал Егору Ивановичу, как следует пользоваться городскими удобствами: электрическими выключателями и репродуктором.
…И сидит вот теперь Егор Иванович у горящего камина, подбрасывая в него дрова, и думает о судьбе. Он молча нюхает табак, ходит по комнатам и пробует выключатели.
— Горит, — удивляется он электрическому свету и, заметив стулья, открывает дверь. Он выносит стулья и столы в сени и садится на пол перед камином, поджав под себя ноги.
— Депутат… — говорит он, задумчиво улыбаясь. — Депутат…
Он вновь подкладывает дрова в камин и смотрит на пустынную улицу. Ему хочется поделиться с кем-нибудь своими мыслями, но, как назло, никто сегодня ему не мешает отдыхать. Тогда он берет телефонную трубку и просит председателя.
— Сейчас, товарищ Пырерко, — взволнованно-тепло отвечает телефонистка и соединяет его с председателем.
— В чем дело, депутат? — спрашивает тот.
— В тундру поеду, — говорит Егор Иванович, — женщину свою привезу и ребят.
Егор Иванович боится назвать свою жену бабой и еще более смущается назвать ее женщиной.
— Ты же ведь был неженатым.
— Да, первая-то жена давно умерла у меня. Я съездил в Москву-то и женился. Она у меня хорошая женщина. Любит меня.
Егор Иванович осторожно вешает трубку и садится у камина, задумчиво шепча:
— Депутат…
И, подложив под голову малицу, засыпает на полу рядом со своей койкой.
Утром оленья упряжка остановилась у окон домика. Проводник тихо постучал по раме и почтительно спросил:
— Товарищ Пырерко! Вы готовы?
Депутат просыпается. Он приглашает проводника в комнату, и, пока тот раздевается, Егор Иванович наполняет электрический чайник водой из крана и ставит его на угли в камин.
— Это не так делается, — вежливо поясняет проводник, ставит чайник на стол, втыкает штепсель в розетку на стене.
— Так-то долго, — смущается Егор Иванович, — я ведь знаю это.
А паренек уже хозяйничает в буфете, он вносит стулья и столы в комнату и ворчит:
— Вот идиоты-то, депутату не могут хорошо квартиру обставить.
— Ничего, ничего, — говорит Егор Иванович, — это недолго сделать. Дай я тебе помогу.
И, роняя стулья, помогает, смущенный своей славой. Потом они пьют чай с конфетами, которые предусмотрительно захватил паренек.
— Много нам ехать? — спрашивает он.
— Нет, совсем немного, — отвечает Егор Иванович, — до Камня.
— Ну, это хорошо, — говорит паренек, — а то я себе здесь бабу подыскал, жениться думаю.
— Не надо говорить «баба», женщиной лучше зови.