Яков Дмитриевич взглянул на часы. Было ровно два. С минуты на минуту должен был прийти руководитель «Разведчика» Альфред Павлович Тигровский. Директор встал и принялся ходить по кабинету. Что же он скажет этому Тигровскому? Что он скажет завтра руководителям всевозможных секций «Разведчика»? Ведь завтра суббота, работают почти все секции, да еще два известных профессора согласились провести беседу со старшеклассниками. Чем же он объяснит отмену занятий, отмену встречи с учеными и чем он объяснит нашествие всякой мелкоты? Спасительная мысль явилась директору в тот самый момент, когда открылась дверь и вошел Тигровский.
Это был маленький худощавый человек с острыми серыми глазами.
— Извините, Яков Дмитриевич, на три минуты опоздал.
— Ничего, дорогой. Присаживайтесь! — Яков Дмитриевич сел на свое место. Тигровский опустился в кресло по другую сторону стола. — Неприятные новости, Альфред Павлович. Придется завтра отменить занятия в «Разведчике».
— Это почему?
— Предлагают провести день открытых дверей для детей пионерского возраста. И… и провести… как бы вам сказать? Провести регистрацию желающих вступить в «Разведчик».
— Кто предлагает?
— Сам… Сам товарищ Карпов, заведующий районо, — с трудом выдавил из себя Яков Дмитриевич эту чудовищную ложь.
— Ну хорошо, день открытых дверей для пионеров — это полезно. Но почему срывать намеченные занятия, почему не предупредить заранее руководителей? И почему, наконец, не продумать все это дело как следует?
Яков Дмитриевич постарался как можно тяжелее вздохнуть.
— Я очень долго спорил по этому вопросу с товарищем Карповым, но тот стоит на своем, говорит, что имеет какое-то указание из центра, говорит, что поручил какому-то сотруднику предупредить нас заблаговременно, а тот заболел… Словом, настаивает, чтобы только завтра.
— Безобразие! — медленно процедил Тигровский.
— Сам понимаю, что безобразие, сам все вижу. Альфред Павлович, дорогой, но… надо как-то выкручиваться. Надеюсь, вы меня не подведете.
— Разумеется, не подведу, но это все-таки безобразие.
У Якова Дмитриевича стало легче на душе. Директор чувствовал, что как только завтрашнее мероприятие окончится, он снова станет нормальным человеком, а послезавтра он всем во дворце объяснит, что кто-то его разыграл, позвонив по телефону и подражая голосу заведующего районе. А может быть… может быть, он расскажет все об эликсире Куприяна Семеновича Дрогина.
Теперь посмотрим, как обстояли дела у ребят.
Зоя не могла забыть того впечатления, которое она произвела на одноклассников, заставив Трубкина поместить Родину статью. Еще сильней запомнились ей ошеломленные глаза Маршева, какими он смотрел на нее после истории с Борькой и Семкой. Зоя была слишком юна, поэтому не догадывалась, что у тщеславия аппетит ненасытный. Чем больше она возвышала себя в глазах ребят, чем больше удивлялся ей Родя, тем больше ей хотелось еще и еще раз дать всем понять, какой она особенный, какой исключительный она человек.