Придя в школу, она стала ждать момента, когда сможет сказать: «Ну что, Маршев? Я тебе вчера говорила, что попрошу отца прислать Дворцу пионеров станок, и вот он прислал!» Она понимала, конечно, что станок привезут на грузовике, и она всю первую половину дня пользовалась любой возможностью, чтобы открыть окно в каком-нибудь кабинете, если оно выходило на улицу, и посмотреть вдоль этой улицы вправо: не стоит ли у ворот Дворца пионеров грузовая машина.
Волновала Зою и другая забота. Ей очень хотелось скорее помириться с Купрумом Эсом. На переменах она заглядывала в химический кабинет, приоткрывала дверь в учительскую, но Куприяна Семеновича нигде не было видно.
День был солнечный, теплый, и ребят на большую перемену выпустили побегать во двор. Вот тут-то Зоя, выйдя на улицу, увидела то, чего ждала: у ворот дворца стоял автокран, а на прицепе возвышался контейнер.
Не сходя с тротуара, Зоя заглянула во двор, поискала глазами Родю.
— Маршев! Маршев! Поди-ка сюда!
Родя подбежал к ней. С ним, конечно, и Веня.
— Маршев, помнишь, я тебе обещала сказать отцу, чтобы он прислал во дворец станок? Вот он, кажется, прислал, — проговорила она, глядя в сторону машин.
— А если это не станок и вовсе не от твоего отца? — сказал Веня.
— Ну сходите и спросите, станок это с завода «Факел» или нет…
Приятели добежали до машин, и Веня задал этот вопрос вылезавшему из кабины шоферу.
— Ну, с «Факела», — ответил тот. — А ты откуда знаешь?
Веня бегом пустился обратно, не замечая, что Родя вместе с ним не бежит. А тот шел шагом, и шел очень медленно, и глаза у него были такие же пустые, словно ничего не видящие, какими они бывали подчас у Купрума Эса.
Итак, станок с «Факела». Значит, прислан Зоиным отцом. Значит, лишь вчера вечером Зоя сказала отцу, чтобы он прислал станок, а сегодня, в первой половине дня, он уже тут! Что же это? Опять совпадение? И снова сердце у Роди забилось, а в голове застучало: «Очевидное — невероятное, очевидное — невероятное, очевидное — невероятное…»
— Ага, с «Факела», — на бегу сказал Веня Зое и пустился во двор, чтобы сообщить о прибытии станка другим членам вчерашней делегации.
Зоя даже не шевельнулась, услышав Венины слова. Неподвижная, как статуя, со скрещенными руками и непроницаемым лицом, она ждала приближения Маршева и сама себе казалась удивительно загадочной и красивой.
— Ну что? — спросила она, когда Родя подошел.
— Станок… с «Факела», — тихо ответил Родя, глядя на красавицу напряженно, даже с каким-то страхом. — А как… как ты уговорила отца?
— Я же тебе сказала, что он считается с моим мнением, — очень лениво, растягивая слова, ответила Зоя. — Он по многим вопросам советуется со мной.