Лучник действовал как автомат, мгновенно выхватывая из заплечного колчана стрелу и накладывая ее на тетиву.
Времени у Артема осталось меньше двух секунд, он понимал, что не успевает уйти, слишком приблизился, и тот сейчас выстрелит в упор. Поэтому, действуя скорее интуицией, чем разумом, он сплел ножом узор заклинание «заморозки» из синей нити и активировал его. Лучник натянул стрелу – и вдруг мгновенно покрылся коркой льда и так застыл. Предчувствуя неприятности, Артем прыгнул за куст, и в это время ледяной панцирь громко треснул и взорвался тысячами осколков. Они посекли кусты, но его не достали. Сразу после этого Артем выскочил из кустов и отпрыгнул в сторону. Но это было уже лишним. Лучник, весь в крови, но еще живой, валялся на траве. Лук был без тетивы и лежал в стороне простой палкой. Нож рванул Артема к раненому, заставляя того добить. В глазах его вспыхнула кровавая пелена, а когда она мгновением позже прошла, бандит лежал с перерезанным горлом.
Артем стряхнул наваждение. Он понимал умом, что живым лучника оставлять было нельзя, если того схватят, он мог запомнить и указать на него. Доказывай потом, откуда он знает боевые заклинания. Лучше подстраховаться.
– Тут так, хлопцы! – учил их ротный, прошедший не одну горячую точку и списанный в пехоту из ГРУ за пьянство. – В бою жалости нет. Там кто кого. Промедлишь, сомневаясь в своем праве убить, – и убьют тебя, противник будет убивать, чтобы выжить. Так и ты делай. Пожалеешь его – и умрешь сам. – Эту науку Дед, как они называли ротного, вбил им хорошо. Оттого рота почти не имела потерь. Зато нажила врагов как у своих, так и у чужих.
Но, несмотря на то что он сделал вроде бы все правильно, как учили, в душе у него осталось горькое послевкусие. Его раздирали противоречивые чувства, это неприятное тревожное ощущение какой-то ошибки, необъяснимое по своей сути, возникло у него недавно. Но предаваться горестным размышлениям времени у него не было. Затолкав его глубоко внутрь и обойдя убитого, Артем выглянул из-за кустов. Это был караван, из которого его прогнали. Бой не утихал. У повозок вповалку лежали разбойники и защитники каравана. Но дело клонилось к тому, что защитники будут смяты. Главарь продолжал скакать и кричать, указывая, кого и как атаковать.
– Хома! Хома! Слева обходи! Слева! Да на повозку прыгай! Что ты к ней притираешься. Шрока! Оставь раненого! Помоги Хоме!
И хотя за общим шумом и гвалтом в суматохе боя его мало кто слушал, он продолжал руководить нападающими.
– А полетай-ка, голубчик! – злорадно усмехнулся Артем и прочитал созданное им заклинание «мобиле перпетуум».