— Я.
Она отщипнула две травинки, завела руки за спину, а потом вытянула перед собой и велела:
— Тяни!
Она посмотрела на дедушку, тот вытянул травинку, а бабушка разжала руку и показала оставшуюся соломинку.
— Ты вытянул длинную. Бьёшь первым! — объявила она.
Дедушка прицелился и ударил кулаком в живот Чёрного Ока. Тот крякнул.
Выдержав первый удар, Чёрное Око снова напряг живот, глаза у него сделались черепично-синими, он ждал продолжения.
Дедушка снова ударил, на этот раз в сердце.
Чёрное Око отступил на шаг.
В последний удар дедушка вложил всю свою силу и зарядил Чёрному Оку в пупок.
Чёрное Око отступил на два шага, лицо его стало жёлтым, как воск, он схватился за грудь и кашлянул пару раз, затем открыл рот и выплюнул целый комок наполовину свернувшейся алой крови, затем вытер рот и кивнул дедушке. Дедушка сосредоточил всю свою силу в груди и животе.
Размахивая кулаками величиной с лошадиное копыто, Чёрное Око бросился на дедушку, но в тот момент, когда кулак уже готов был коснуться дедушкиного тела, он внезапно убрал руку со словами:
— Ради Неба этот удар я тебе прощаю!
Второй раз Чёрное Око снова сделал ложный выпад и сказал:
— Ради Неба этот удар я тебе тоже прощаю!
Третьим ударом Чёрное Око подкинул дедушку в воздух — тот перевернулся, словно комок грязи, а потом шлёпнулся на твёрдую солончаковую почву.
Дедушка с трудом поднялся, взял с земли куртку и пистолет, на лице у него выступили капли пота величиной с соевые бобы.
— Увидимся через десять лет.
На поверхности воды плавал кусок коричневой коры. Дедушка выстрелил девять раз и превратил его в ошмётки, затем сунул пистолет за пояс и, пошатываясь, двинулся к солончаковой пустыни. Солнце освещало его обнажённые плечи и спину, которая начала горбиться и отливала бронзой.
Чёрное Око, глядя на древесную кору, плававшую по поверхности реки, снова сплюнул кровью, а потом с размаху сел на землю.
Бабушка подхватила отца, с плачем позвала: «Чжаньао!» — и, спотыкаясь, бросилась вдогонку за дедушкой.
Пулемёт за насыпью строчил три минуты, после чего возникла короткая пауза. Солдаты Цзяогаоской части, которые только что с громкими криками преследовали разгромленного противника, всей гурьбой попадали на высохшую дорогу и потревоженное гаоляновое поле. А дедушкины бойцы, стоявшие к ним лицом и собиравшиеся капитулировать, упали, словно скошенный гаолян. Среди них были и давнишние члены братства, которые вместе с Чёрным Оком поклонялись духам больше десятка лет, а были новобранцы, только-только вступившие в братство, привлечённые геройским именем дедушки. Ни выбритые до синевы головы, ни сырой гаолян, вымоченный в колодезной воде, ни патриарх верхом на тигре, ни натирание лба копытом мула, обезьяньей лапой и петушиным черепом не создали никакой железной оболочки, и стремительные пулемётные пули совершенно бесцеремонно пробивали им грудь и живот. Изрешечённые тела членов «Железного братства» и окровавленные трупы солдат Цзяогаоской части громоздились друг на друга. Красная кровь солдат Цзяогаоской части и зелёная кровь членов «Железного братства» перемешивались, образуя фиолетовые лужи и пропитывая чернозём. Спустя долгие годы земля в этом месте оставалась несравненно тучной, посаженный здесь гаолян рос с бешеной скоростью, и в его сочных стеблях и листьях сосредоточилась такая мощная жизненная сила, какая бывает только в детородных органах у самцов животных.