Семаков другой человек. Военная косточка, как и Рудаков, но Евгению Матвеевичу алкоголь лишь развязывал язык, никак не влияя на волевые качества, политическую сознательность и ответственность за своё дело. Идейная закалка Семакова оставляла место для компанейского, приятного и неглупого человека. Я это почувствовал часа через два, когда пришло время расходится.
- Хороший ты парень, Дима... и странный. Тут ко мне прутся родители маменькиных сынков, уговаривают, деньги суют и вдруг приходит парень с улицы, рвётся в строй, да ещё проставляется. Есть, конечно, патриоты, не спорю, но вот так не подъезжают. Я понял, понял, не надо объяснять. Все хотят служить в городе или совсем рядом. Сейчас думать пока рано. Направление в автошколу дадим после медкомиссии. А квоту на распределение надо заслужить.
Он хитро посмотрел и я понял - не прост военком, совсем не прост. Прощупывает несмышлёныша, откуда ему знать кто я такой. А узнай он всю правду, послал бы меня куда подальше - чудиков итак хватает.
Сложный сезон лета 1969 года. К автошколе примешивалась ещё одна головная боль: аттестат о среднем образовании. Как втиснуть в свой график практику на заводе, курсы вождения и учёбу в вечерней школе. А самодеятельность в "Фениксе, а помощь по дому родным? А личная жизнь, Томка и другие? Фарцовка до кучи. С осени возобновятся занятия в "путяге", вот какой головняк! Ничего, Димон, пробьёмся, со мной будущее! С этими мыслями возвращался домой. Конечно я не помнил подробностей, как когда-то проводил эти летние дни и оттого, каждый день повторного проживания создавал дискомфорт. Постоянное дежавю ведёт к идейной стагнации. Просыпаешься утром с вопросом: что сегодня и сравниваешь сумеречные воспоминания ретроградной памяти с нынешним бытовым фоном и новыми задачами. Часто задавался вопросом: как же меня всё-таки закинуло сюда? Провидение или чья-то воля? И как я выберусь из этого пространственно-временного туннеля? Порой так невыносима эта канитель: изворачиваться, врать, носить в себе временные наслоения и испытывать мучительный дефицит привычных благ научно-технического прогресса двадцать первого века. Ненавижу такую жизнь! Ненавижу! Это сперва было интересно: я крут, всезнайка из будущего, гормоны, понты перед девчонками, а внутри страх перед завтрашним днём и безысходность пленника. Простите, соотечественники, завязываю ныть. Сейчас спрячу тетрадь в тайник, кстати, если придут по мою душу менты, КГБ или какие другие лихие человечки, хрен им мои откровения. Потомкам - сколько угодно, нынешним - никак нельзя и для себя опасно.