Через десять месяцев, в августе 1993 года, голландский профессор психологии Ханс Кромбаг и двое его коллег сделали опрос среди 193 университетских профессоров, сотрудников и студентов страны. Среди вопросов был такой: «Видели ли вы по телевизору фильм о том моменте, когда самолет врезался в жилой комплекс?» 107 опрошенных (55%) ответили утвердительно. Некоторое время спустя исследователи провели аналогичный опрос по тому же вопросу среди 93 студентов-правоведов. В данном случае 62 респондента (66%) сообщили, что видели фильм. Все бы хорошо, но вот загвоздка: никакого фильма не было.
Конечно, результат удивлял: ведь элементарный здравый смысл подсказывал, что фильма быть не могло. Не будем забывать: на дворе стоял 1992 год, и видеозаписей на мобильник не делали. Такой фильм мог появиться только в том случае, если бы команда телевизионщиков заранее направила камеры на жилой комплекс в амстердамском пригороде в нужное время в ожидании близкой катастрофы. Но это не помешало 55% и 66% респондентов – в основном студентов и профессоров – сообщить, что они видели несуществующий фильм. Как людям пришло в голову, что они видели то, чего в природе не было?
Мало того, некоторые респонденты рассказали о деталях фильма, например, ответив на вопросы, врезался ли самолет в здание горизонтально или вертикально, и вспыхнул ли пожар, вызванный катастрофой, сразу или позже. Вся эта информация не могла быть почерпнута из фильма, ибо фильма не было. Так почему же люди «вспомнили» не только то, что видели катастрофу, но даже ее детали и последующие события?
Разумеется, воспоминания были фантазией, основанной на логических выкладках (видимо, пожар начался сразу) и информации от других людей (самолет врезался в здание, войдя в пике). Психологи заключили, что воображение у людей работало столь сильно, и думали они об этом столь часто, что перестали различать фантазию и реальность. Они искренне думали, что вспоминают. И в каком-то смысле они вспоминали. Но это была ложная память. И ложная память не одного респондента, а большинства из них.
Ученые сделали вывод:
Нам сложно отличить то, чему мы и впрямь были свидетелями, от того, что должно было быть согласно здравому смыслу.
Однако доводы здравого смысла, в сочетании с информацией по слухам, «искажают память очевидца». И «это особенно легко, когда, как в нашем случае, речь идет об очень ярком событии, практически неизбежно порождающем сильные и детальные визуальные образы».>6
Без сомнения, очевидцы жизни Иисуса вспоминали события «очень яркие»: Иисус шел по воде, усмирил бурю одной фразой, изгнал беса, воскресил девочку. Более того, эти истории порождали «сильные и детальные визуальные образы». Но если даже они рассказаны очевидцами, кто поручится за их точность?