Поначалу ее ребячливость неприятно резанула каждого. Уж очень ситуация неподходящая. Но мгновение спустя оба дружно ухватились за эту ребячливость обеими руками, как за спасательный трос, брошенный им на глубину, где они беспомощно барахтались.
— Эта особа просто не умеет себя вести, вот что! — ухмыльнулся Джефри.
— В следующий раз я потребую рекомендации! — откликнулась Розамунда, и жуткий момент миновал.
Хотя с чего бы вдруг ему миновать, совершенно не ясно. Ничто не решено, не выяснено, не доказано. Тайна какой была, такой и осталась. Но они вдруг решили: «Все в порядке!» — и значит, все в порядке. Так они сильны вместе, даже сейчас.
После завтрака, когда Питер и Джефри разошлись по своим делам, Розамунда снова уселась на кухне, оперлась локтями на стол и, положив подбородок на переплетенные пальцы, вперила взгляд — поверх хлебных крошек, мармелада и тарелок с остатками бекона — в холодную мглу, которая сгущалась над их жизнью.
Загадка становилась все непонятнее. То, что сегодня утром им с Джефри удалось выскользнуть из-под ее надвигающейся тени, ничего не значит — в следующий раз может и не получиться. С каждым часом, что Линди не возвращается, тень будет мрачнеть, начнет наваливаться на них все быстрее, все неумолимее.
Нет, все должно быть в порядке! Розамунда просто не тот человек, чтобы совершить такое, с температурой или без. Чудной сон — чистое совпадение, а что касается прочих улик — слишком они необъяснимы, чтобы хоть что-то доказывать.
А история с телефонным звонком свекрови? Ее как присобачить, если такое вообще возможно, ко всему этому странному, непостижимому делу?
Допустим — только допустим, — что это правда. Допустим, в тот день Розамунда в самом деле отправилась в Эшден — вместо Линди. Или как и Линди. Допустим, они отправились вместе. И вот они ехали, ехали, но совсем не в Эшден, а дальше — мимо городов и деревень, вперед — вдоль заваленных мокрым снегом тропинок, пролетая по блестящим шоссе, дальше, дальше, поднимаясь на обнаженные холмы и спускаясь с них, и наконец приехали к морю…
Сидя в одиночестве на своей неприбранной кухне, Розамунда едва не расхохоталась. Не было этого. Ничего не было. Не говоря уж о прочих бессмыслицах, машина Линди как стояла перед воротами, когда начался этот бедлам, так и сейчас там стоит. Что бы ни произошло в тот пропащий день, машина Линди в этом не участвовала.
Тогда поезд? Предположим, из-за тумана они поехали на поезде? Если туман расстроил поездку в понедельник, он с тем же успехом мог сорвать ее и во вторник, потому что был таким же густым, как и накануне. Ну хорошо, они, стало быть, отправились на поезде. В Эшдене не сошли, а покатили дальше по застывшей от холода сельской местности, с остановками на каждой станции, с пересадкой в Кентербери или где-то еще, и снова вперед сквозь…