Отвели ему коморку на постоялом дворе Микрохи, самом справном на пристани. На перстах объяснили его долги за приют, беззлобно нарекли Немтырем и объявили его полноправным жителем Игрицы.
Вскоре на него перестали обращать внимание, как на диковину. Всем по душе пришелся приветливый, всегда улыбающийся и кланяющийся чужеземец. На постоялом дворе, он брался за любую работу. Делал её справно и вовремя, чем заслужил доверие, ворчливого Микрохи.
Однажды, желтолицый принес стряпухам крупного осетра, дар рыбаков от знатного улова и спросил позволения приготовить самому. Когда разрешили, сходил к складским амбарам, добыл малые щепотки разных приправ и приступил к готовке. На пробу собралась вся челядь постоялого двора.
Отведав рыбины, чуть собственные языки не проглотили! Самый большой кус решили поднести хозяину.
Сняв пробу, Микроха велел привести стряпуху, какая приготовлением этой еды занималась. И вельми удивлен был, когда узрел перед собой Немтыря! Надолго уединился с ним.
На утро, в кухарне у плит, стоял пришелец. Накрывший голову, вместо колпака, затейливо повязанной узлом на затылке белой женской косынкой. Весть о появлении новой, небывалой стряпухи, молнией облетела пристань. У рода Ласточек, мужчина у плиты — невидаль великая!
К середине дня к постоялому двору потянулся люд со всей округи: речники, грузчики, рыбаки, возницы, корабельные мастеровые и просто зеваки. Местные, обычно, днем трактиры на постоялых дворах не жаловали. Ну, если полуштоф ерофеича (ерофеич — очень крепкий продукт перегонки браги, настоянный на травах) на всю ватагу, после удачной разгрузки — загрузки, прикупить. Когда работы более не ждут. Для себя, еду на день, в лукошках из дому брали.
Но в этот день, многие местные работяги были замечены у Микрохи. За столы садиться не спешили. Как — бы, невзначай, заглядывали в двери кухарни и неспешно покидали трактир, удивленно кивая головами. Зато пришлые, отведав новую готовку, были довольны. Отходя от столов, поглаживая животы и сыто отрыгивая, вовсю расхваливали нового кухаря и его готовку:
— Такую тюрю век не едал! Вроде и лук, квас и хлеб прежние, а вкус совсем не тот! Небесный! Миску до сухости языком вылизал! А утиных крыльев два раза спрашивал! И третий не отказался, если бы в чреве место осталось!
Кто запозднился, тем довольствоваться пришлось хлебом и квасом. Микроха лично просил, у тех, кому еды не хватило, не гневаться за его оплошность. Обещал завтра все исправить и наладить угощение для всех, кто трактир посетит.
С вечера, в помощь к Немтырю, приставил еще двух стряпух, с наказом глядеть тому в рот, что бы правильно разуметь его наказы. До полуночи, вдвоем, закупали в амбарах и ледниках приправы, свежий хлеб, овощи, птицу, рыбу и пернатую дичь. Но на другой день пришлось Микрохе, сызнова просить прощения у тех, кому опять не хватило. Вал едаков схлынул только к вечеру: еды всем досталось. Народ ел от пуза, да нахваливал. Причем, за столами, были замечены и люди из рода Ласточек.