* * *
Полковник Турчанинов проводил взглядом скрывшегося за дверью старого друга и его найдёныша, после чего откинулся на спинку кресла и, прикрыв глаза, облегчённо вздохнул. Наконец-то это закончилось... почти. Хозяин кабинета открыл глаза, глянув на проскользнувшего в дверь адьютанта.
— Ну? — Спросил он.
— Глухо, господин полковник. — Покачал головой его помощник. — Если его защиту ставила Ружана Немировна, то я преклоняюсь перед её талантом. Мне такое мастерство пока не по плечу.
— Ясно. — Хмуро отозвался окружной атаман. — А что скажешь по общему впечатлению?
— Он ведёт себя как взрослый. — После недолгого молчания проговорил адъютант.
— Сирота. — Пожал плечами хозяин кабинета. — Такие взрослеют быстро, а ему уже шестнадцать.
— Согласен. — Кивнул помощник. — Но есть ещё один момент. Как бы рано человек не повзрослел, словарный запас его будет соответствовать окружению...
— Хочешь сказать, что для бродяги, у него слишком правильная речь? — Усмехнулся полковник. — Я это тоже заметил. А ещё... акцент, не акцент...
— Да, что-то чужое в интонациях слышится совершенно определённо. — Подтвердил адъютант. — Но опять же, если вы правы насчёт раскольников, то в этом нет ничего удивительного. С их-то отшельничеством и традициями...
— В общем, ясно, что ничего не ясно. — Скривился Турчанинов. — Ладно, свободен... и подготовь документы к завтрашнему совету. Обещание надо держать.
— Будет исполнено, господин полковник. — Кивнул помощник, взяв со стола лист заявления, и исчез за дверью.
— Ох, Богдан, надеюсь, ты не втравишь нас в неприятности этими своими игрищами. — Тихо пробормотал окружной атаман.
Попросить объяснения поступкам старика и его жены, я решился, лишь когда старый пикап деда Богдана выкатился за пределы юрта.
— Судьба. — Коротко ответил он, с невозмутимостью каменной глыбы, разве что плечами пожал. Я не понял.
— А если развернуть?
— Вот же недоверчивый. — Покачал головой Богдан, но пояснил. — Ну не мог я пройти мимо, понимаешь. Нельзя так.
— Но сейчас-то... — Протянул я и замолк.
— А что «сейчас»? — Фыркнул старик. — Податься тебе некуда, от памяти одни огрызки, хорошо хоть говорить учиться заново не пришлось. А у нас в доме с отъездом сына стало слишком тихо. Так почему бы нам с тобой и не помочь друг другу? Опять же, Ружана меня загрызла бы, если б я просто так тебя отпустил, хворого и ничего не знающего об окружающем мире. Сердобольная она, как все дети Макоши.
— Ч-чего? — Опешил я.
— Потом объясню. Или Ружанка сама всё расскажет. Хех, ей тебя всё равно учить придётся. — Отмахнулся дед Богдан, но уже спустя секунду, мельком взглянув на меня, вздохнул. — Понимаю, что тебе трудно поверить в чьё-то бескорыстие. Вряд ли за время шатаний по стране ты часто видел добро от чужих людей, но в данном случае, всё так, как и выглядит. Мы с Ружаной не ищем от тебя выгоды, и не таим зла. Просто хотим помочь... ну и насчёт пустоты в доме, я не врал. С тех пор, как сын забрал семью в столицу, мы редко видимся. Раньше-то, он чуть ли не каждые выходные привозил к нам своих детей, да и лето они проводили у нас всей семьёй, а теперь... теперь они приезжают куда реже.