— Вот и Варкина балка (Варварин овраг), — сказал Никита, — тут ее и зимовник.
Девушка быстро запрокинула назад голову, взглянула вверх, вскрикнула и исчезла.
— Экая проворная Татьяна! — проворчал Никита. — Это племянница Варки, веселая девушка!
— А Варка кто?
— Варка вдова нашего казака, по смерти мужа держит шинок тут неподалеку от Сечи. Духу мужского нет здесь, все бабы — она да ее племянницы; а живет хорошо, все деньги наши сиромы (безродные, холостяки) тут оставляют. Тут пьют, тут гуляют, тут… А вот она сама.
В это время шагах в двадцати из-за скалы показалась женщина лет сорока; волосы ее были убраны под казацкую шапочку-кабардинку; лицо и шея смуглые, загорелые, над темными сверкавшими глазами черною скобкою лежали густые сросшиеся брови; за поясом у нее была пара пистолетов и татарский нож, в руках турецкая винтовка. Уставя дуло винтовки против казаков, она грозно спросила: «По воле или по неволе?»
— Вот так лучше! — отвечал захохотав Никита. — Известно, по воле! И своих не узнала. Варка Ивановна.
— Тьфу вас к черту! — сказала Варка, опуская винтовку. — Напугали меня. Думала нивесть кто, так принарядился Никита Прихвостень! Откуда, коли по воле?
— Пшеницу пололи.
— Доброе дело! А куколя много?
— Есть, небого! — отвечал Никита, побрякивая в кармане дукатами. — Пока с собою носим.
— Милости просим! Отваливайте же камень… А это новитний (новичок)?
— Еще теленок, а будет волком.
Казаки отвалили камень, и им представилась узкая тропинка, по которой с трудом сошли они и свели лошадей. Лошадей спрятали под навес скалы, а сами отправились в шинок.
Шинок был вроде грота или землянки; он состоял из большой комнаты и двух маленьких по сторонам; маленькие были спальни хозяйки и трех ее племянниц, а большая служила сборным местом для казачьих оргий. Вокруг, под стенами, стояли лавки и столы, в углу бочка пенника, на которой часто, сидя верхом, засыпал какой-нибудь характерник; над нею, в нише, стояли бутылки с разными настойками, ковши, стаканы, на стенах висели сабли, ружья и пистолеты.
Угрюмый Никита вовсе переменился, войдя в этот чудный шинок, где уже ожидала их Варка с бутылкою и чаркою в руках; три девушки, очень недурные, сидя у окна, что-то шили.
Сонце низенько, вечір близенько,
Прийди до мене, моє серденько! —
весело пропел Никита, принимая чарку; выпил, разгладил усы и, обратись к девушкам, сказал:
— Здравствуйте, мои перепелочки! Живи, здоровы? Ждали в гости доброго казака?
— Куда как ждали! — закричали девушки в один голос. — Много вас таких поганых!