— Ты в порядке, парень? — спросил барон.
— Да, — кивнул Калар.
— Слава Владычице, что ваши раны не оказались еще опаснее, — сказал Танбурк.
— Если бы я не проснулся так вовремя, мне перерезали бы глотку.
— Должно быть, сама Владычица разбудила вас, — прошептал Танбурк.
Калар снова подумал о голосе своей сестры, который слышал во сне.
— Двоих убийц взяли живыми, да? — спросил Бертелис.
— Да, — ответил Монкадас. — Танбурк вызвался лично заняться их допросом.
— Отлично, — усмехнулся Бертелис. — Пусть их смерть не будет легкой.
Танбурк вежливо поклонился.
— Главное — выяснить, кто послал их, Танбурк, — велел Калар, в чьем голосе звучал гнев.
— Выясним, — сказал рыцарь, снова поклонившись. — И еще раз позвольте мне выразить радость, что никто из вас не пострадал еще серьезнее из-за этого гнусного покушения.
Высокий рыжеволосый рыцарь еще раз поклонился и вышел.
— Это был Малорик, — сказал Бертелис барону, глаза молодого рыцаря горели гневом.
— Я так не думаю, — тихо сказал барон Монкадас.
— Что? — удивился Калар. — Кто же еще это мог быть? Как бы то ни было, Малорик хитрая бестия. Несомненно, он позаботился о том, чтобы след убийц не привел к нему.
— Я уже говорил с ним, — сказал барон. — Он отрицает свое участие в этом.
— Ну, разумеется, он будет это отрицать! — с яростью произнес Бертелис.
— Да замолчи ты! — громовым голосом рявкнул барон. Наступила тишина, и когда барон заговорил снова, его голос звучал тише:
— Да, Малорик отрицает свое участие, и я верю ему.
Бертелис фыркнул, но Калар молчал, размышляя.
— Тогда один из его рыцарей?
— Может быть, — уклончиво ответил барон.
— Я вызову его на поединок! — внезапно заявил Бертелис.
— Нет, — твердо сказал Калар, подумав о Гюнтере, полумертвом от ран, лежавшем в своей палатке. — Я больше никому не позволю сражаться вместо меня!
— Но они и на меня напали, Калар! Я имею право вызвать его!
— Целью был я, — возразил Калар. — Тебя они только держали. Они могли бы убить тебя, но не убили. Нет, убить они хотели именно меня.
Я сам вызову Малорика на дуэль.
— Нет, — решительно заявил барон, его лицо выражало суровую непреклонность. — Я больше не позволю поединков, и это мое последнее слово как старшего из рыцарей.
Калар изумленно уставился на барона. Бертелис открыл рот от удивления.
— Это неслыханно! — наконец произнес младший брат Калара.
— Поединков больше не будет! — снова рявкнул барон, а его глаза сверкнули злостью. — Нас окружает сильный и коварный враг, угрожающий опустошить наши земли, а эта ваша вражда с Сангассами зашла уже слишком далеко. Один рыцарь убит, а Гюнтер, лучший боец, чем любой из нас, едва жив. Даже если он выживет, вероятно, он не сможет больше сражаться. Нет, хватит с меня вашей мелкой грызни! Когда война закончится, и вы вернетесь в свои владения, там можете делать что хотите, но сейчас есть дела более важные, чем дворянские междоусобицы.