— Я не заметила, чтобы кто-то проходил. Во всяком случае, не мимо нас. — Рыжеволосая девушка встала и потянулась. — Отбой, ребята. Увидимся утром. — И она побежала по лестнице, перепрыгивая через ступеньки.
— А папа? — спросил Майло, хотя был уверен, что видел не отца, а кого-то ещё. — Он ведь на улице?
— Вернулся сразу, как ты ушёл. Он наверху. — Миссис Пайн нахмурилась. — Что случилось?
Майло открыл было рот, но остановился.
— Ничего, — наконец ответил он, снял ботинки и куртку и скользнул на скамейку напротив матери. — Просто кто-то ходил по улице, вот и всё. Я подумал, кто-то вышел из дома.
— Ну и ну! — Мама встала и направилась в холл, чтобы накинуть что-нибудь потеплее. — Лучше убедиться, что никто там не замёрзнет.
— Вот ещё! — запротестовал Майло. — Не ночевать же на улице!
Но дверь уже захлопнулась за миссис Пайн, и Майло остался наедине с Джорджи Мозель.
Несколько минут они молчали. Джорджи продолжала что-то мастерить, а Майло с удовольствием потягивал горячий шоколад. И тут он вспомнил о книге, которая лежала в заднем кармане его брюк.
Наконец он решился нарушить молчание.
— Мисс Мозель? — неловко спросил он. — Может быть, принести вам что-нибудь? Горячий шоколад?
— Нет, спасибо, — ответила Джорджи. — Не беспокойся. И можешь звать меня Джорджи, если хочешь.
Майло встал, чтобы отнести пустую кружку на кухню, но остановился на полпути и посмотрел на коробку, с которой возилась девушка.
— Кстати, а что это?
Девушка подняла коробку.
— Камера-обскура.
Камера? Из обычной сигарной коробки? Он так и замер с кружкой в руке, забыв, что хотел заговорить про книгу.
— Что такое камера-обскура?
— Можно сделать камеру из чего угодно, — объяснила Джорджи, протягивая ему коробку. — Нужно лишь отверстие, куда проходит свет, и поверхность, которая этот свет отражает и превращает в картинку. Ты что-нибудь знаешь о фотографии?
— Не-а. — Майло повертел коробку в руках.
Джорджи плотно заклеила края, но в одной стенке была прорезана дырочка. Он попытался заглянуть внутрь, но увидел лишь темноту.
— Сейчас пока нечего смотреть, — сказала Джорджи. — Когда всё заклею, то помещу внутрь фотобумагу. А отверстие будет служить объективом. — Она забрала коробку и улыбнулась, глядя на своё творение. — Всегда хотела сделать такую. Но никогда не пробовала. Я ещё не доделала, но надеюсь… будет работать. Только нужно имя.
Майло рассмеялся.
— Имя? Для камеры?
— Конечно. У самых крутых камер классные имена. «Хассельблад», «Роллей», «Фохтлендер», «Лейка»… — Джорджи подняла коробку, держа на ладони, словно на пьедестале, и объявила: — Я назову её «Лэнсдегаун». — Она бросила на Майло озорной взгляд. — Или ты считаешь, она не заслуживает имени? Думаешь, недостаточно хороша?