Бедняги подчиненные в растерянности переглянулись. Клуфтингер, заметив, что его не понимают, счел нужным разъяснить:
— Когда я разговаривал с Лутценбергом, нам тоже мешала сирена. Сирена пожарной машины. Возможно, это наведет нас на след.
В хижине было прохладно, почти холодно. Его слегка знобило. Впрочем, причина могла крыться и в нервном напряжении, которое его не отпускало уже на протяжении трех недель. Он скинул куртку, которая изрядно засалилась у ворота. И не мудрено, сколько уж дней он не менял одежду! Открыв суковатый деревенский шкаф, он скользнул взглядом по его содержимому. На полках — множество толстых шерстяных пуловеров и свитеров, на вешалках — меховые куртки. Разумеется, ведь хижиной они пользовались в основном зимой. Интересно, гостил ли здесь Вахтер? Порывшись в вещах, он все-таки отыскал кое-что, более или менее подходящее для летней поры: выцветшую от времени фланелевую рубашку в клетку со стоячим воротником. Он стянул грязную футболку и отправился к колодцу во дворе, чтобы обмыться. Вода возродила в нем жизненные силы. Освежившись, он уселся на веранде, впервые за много дней он не чувствовал себя затравленным зверьком. Он наслаждался тишиной и покоем, все вокруг дышало легко и вольно, внушая уверенность. Нет, здесь его не найдут. Он посмотрел на небо, где собирались тяжелые облака. Скоро опять пойдет дождь. И тут послышался гул мотора.
— Кое-что есть! — Хефеле колобком вкатился в кабинет, размахивая листом бумаги.
За ним подтянулись и Штробль с Майером.
— Дела обстоят так. — Хефеле, наслаждаясь мгновением славы, приосанился, разгладил пышные усы. — В означенное время во всем Альгое зарегистрировано всего два вызова пожарной команды. Один в Кауфбойрене, но нас он не интересует…
— Почему? — спросил Клуфтингер.
— Там пожарные снимали с крыши кошку одной пожилой дамы и сирены на выезде не включали, — расплылся в широкой улыбке Хефеле, и по краешкам его глаз собрались глубокие веселые морщинки. Однако, заметив, что коллеги не оценили его шутки, он откашлялся и продолжил деловым тоном: — Поэтому остается только один вызов. Угадайте где?
— Черт тебя побери со всеми пожарными в придачу! Ты же не Гюнтер Яух. Говори уже — где?
Клуфтингер не мог больше сдерживать нетерпения. По торжественному тону Хефеле и его манере держаться он сделал вывод, что тот располагает важной информацией.
— Ладно, ладно, нечего так кипятиться, — обиделся Хефеле. — На чем я остановился?
Теперь комиссар по-настоящему вскипел. Его лицо приобрело лиловый оттенок. Хефеле даже испугался.