— Нет… Нет… Мне пришлось выкурить перед сном одну или две сигареты, иначе я с трудом засыпаю… А теперь позвольте сказать вам, что я весьма удивлен…
Наступила очередь Мегрэ разыгрывать чистосердечие.
— Чем?
— Я ожидал, что вы будете расспрашивать меня о моем клиенте… Вы же расспрашиваете обо мне, о том, как я провожу время… Я мог бы счесть себя оскорбленным…
— А на самом деле я пытаюсь восстановить, где и как провел свой последний вечер Эмиль Буле…
— Не понимаю…
— Он был убит не этой ночью, а в ночь со вторника на среду…
— Но вы же сказали…
— Я сказал, что тело обнаружили сегодня утром…
— Выходит, со вторника оно…
С видом послушного ребенка Мегрэ согласно кивал головой. Казалось, он олицетворял самое откровенность.
— Почти наверняка установлено, что во вторник вечером у Буле была назначена встреча… Возможно, встреча в этом же квартале…
— И вы вообразили, что он приходил ко мне?
Комиссар рассмеялся.
— Я вовсе не обвиняю вас в том, что вы удушили своего клиента…
— Он удушен?
— Таково медицинское заключение… Было бы слишком долго перечислять вам все признаки, подтверждающие это… Он имел обыкновение приходить к вам за советом…
— Я не принял бы его в полночь…
— Он мог находиться в затруднительном положении… Ну, к примеру, кто-нибудь шантажировал его…
Гайар закурил новую сигарету и медленно выпустил перед собой дым.
— Если судить по его чековой книжке, совсем недавно он снял со счета в банке весьма солидную сумму…
— Могу я узнать сколько?
— Полмиллиона старых франков… А это не в его правилах… Обычно в случае надобности он брал наличными в кассе одного из кабаре…
— А это — единственный раз?
— Насколько нам известно, да… Точно я буду знать завтра, когда проверят его счет в банке…
— И все-таки я не понимаю, какова в этом деле моя роль…
— Сейчас… Предположим, он однажды уступил, и его снова решили шантажировать, назначили ему встречу в ночь со вторника на среду… Ему могла прийти в голову мысль посоветоваться с вами… Возможно, он много раз звонил вам в течение вечера, пока вы были в кино… Кто подходит к телефону, когда вас нет дома?
— Никто…
И так как Мегрэ казался удивленным, добавил:
— Моя жена, как я уже сказал вам, больна… Нервная депрессия, которая продолжает прогрессировать… Кроме того, она страдает полиневритом, и врачи бессильны помочь ей… Она почти не спускается со второго этажа, и при ней всегда под видом горничной находится медицинская сестра… Жена не знает об этом… Телефон наверху я снял…
— А прислуга?
— Их две, и они спят на третьем этаже… Что же касается вашего вопроса, который теперь мне понятнее, то лично я не представляю себе, объектом какого шантажа мог бы стать мой клиент… больше того, сам факт шантажа меня удивил бы, ибо, зная его дела, я не вижу, на какой почве его могли бы шантажировать. Итак, он не приходил ко мне за советом во вторник вечером… И — заявляю априори! — я не знаю, что делал он в ту ночь… Когда вы сказали мне, что он убит, я не очень поразился, ведь в его положении на Монмартре не обойтись без ярых врагов… Гораздо больше меня удивило то, что он задушен, и еще больше — что тело его обнаружили лишь сегодня утром… Но где его нашли?.. Вероятно, вытащили из Сены?